Тексты
Текст № 1.
Вера Николаевна Вихрева, 1938 года рождения, Надежда Ивановна Мохова, 1924 года рождения, Софья Владимировна Градова, 1935 года рождения, д. Соймицы Палехского р-на. Запись С. Самсоновой, А. Хапалова. 2008 г.
– Да, вот костра – середина ото льна. Коробочки льна – колколец. Колколец – это вот от семян, льняные коробочки. Когда лён убирают, коробочка-то остаётся, зовут колколец.
– А костра – это что?
– А костра – это когда мнут лён, теребят его.
– Остатки стебля?
– Да, стебля середина, когда поспеет. А когда не поспеет – ничё не будет.
– А снопы как ставили?
– В скобец. Яровое или ржаное – то в шиши.
– Шиши в форме домика?
– Да. А скобец вот так: два снопа вместе, чтоб продувало.
– Это чтобы не гнило внутри?
– Да. А шиши-то наложишь и наверх ещё один сноп расцепилишь. И вот так его покрываешь. Два связывали и покрывали. А бабка – большой сноп.
– А овины были?
– Овины были.
– Для чего они?
– Сушили – единолично-то жили. Не было ни колхоза, ни чего-то. Вот у каждого хозяина был свой овин. Жили-то – не было ничего: ни колхоза, нигде не продавали хлеб, сами выращивали, пекли и всё делали. Мололи на жерновах, крутили.
– Огород, всё, что вокруг дома как называется? Всё ваше хозяйство?
– Огород да усад, усадьба.
– Усадьба – это где огород и дом?
– Да, да, вся наша территория.
– А усад – это огород?
– Нет, за огородом. У нас здесь не хватает, так ещё дали на той стороне. У нас по 50 соток.
– А гумном вы не называете это место?
– Нет, раньше называли гумно, где самый ток был. Гумно – ток, да тут зерно или тут всё обрабатывали.
– Сарай, наверное, стоял для сушки?
– Да, овин-то, там сушили, а потом молотили, это раньше, <когда> единолично жили. А потом колхозы всё отобрали, этого не было.
Текст 2.
Мухина Людмила Васильевна, 76 лет, д. Паново Палехского р-на. Запись М. Симанович. 2012 г.
Мы организовывали звено. Какая цель была? Вырастить добротный лён. А чтоб его вырастить, надо удобривать землю. А удобрений тогда… Хоть и сейчас его мало, а тогда совсем не было. Землю удобряли золой. Мы тогда даже объезжали эти… Деревня большая! Объезжали по домам, собирали всю золу, весь куриный помёт. Вот это всё выносили.
Поле большое! И мы на этом поле решили вырастить показательный лён. А природе сделали ещё… Мы жгли муравейники. А муравейники… Эти кучи-то большие. Зажжём, они тлеют, тлеют, тлеют, не горят, а дым. Недели две они горят, потом они остынут, мы золу собираем. И выращивали такой лён! Ну, метра по два. Такая красота! Мы и его потом пропалывали, а потом вытаскивали руками, потом его колотили вальками, валёчки такие, ну представляете? Наверно, не представляете. Ну, вот такая вот деревяшечка, а здесь ручка. Вот этим валёчком мы и колотили, от семени очищали – треста называется. Треста – вот это само волокно. Все семена пропускали через машину. Льняное семя получалось. Потом эту тресту раскладывали на луга, на землю. На земле-то она преет и портится, а вот на лугу-то, на траве-то она… Во-первых, роса, во-вторых, нет у неё прикосновений с землёй-то. Вот она эта треста лежит до самого снега. Потом её снимали, связывали в пучок и возили потом под это… Ладонь называлась. Ну, она под крышей и вот мы там эту тресту очищали от всяких всех сорнячков и связывали в пучок (назывались снопики, снопы), и сдавали эти пучочки уже готовые, сдавали государству. И вот оно у нас проходило по номерам, если плохой лён, ну там один ставили. До четырёх доходил.
Ладонь, место это, всё очищали и как будто асфальтом покрыто всё, делали всё как под пол, всё очищали. Никакой травы там не было. Всё под метёлочку тогда мели.
Текст 3.
Г. И. Королёва, д. Паново Палехского р-на. 2012 г.
Это полностью льноводческий район. И Лухский, и Палехский ещё. Палехский меньше. Я вот работала с 55-ого года. Мы не на картошку ходили, а на лён, собирали лён. Тогда еще было ручное, счас машина делает. А тогда вручную, вот так вот дёргали и расстилали. Это трудоёмкая культура. Но она обеспечивала всех, круглый год они работали. Посеют, потом выращивают, потом дёргают и расстилают для просушки. Потом это всё собираем, вяжем эти снопики. Снопики – это малёнькая грудка, снопы большие вон зерновые, а это малёнькие снопики. И ставят. Я не знаю, здесь называют скамейки, а в Лухе называли бабки. По 10 штук вот так. А потом все это берут, свозят на ток, привозят на ток. Ток – это крытый, но не сарай только, а крытое место и ладонь, ну земля подметёна и гладкая-гладкая-гладкая. И вот нас с учениками… Мы приходили лён колотить. Валёк – это такое деревянное с ручкой, и прямо тут брёвна лежали, скамейки. Кто на что садился и колотили, головки околачивали вальком. Обивали колоколушки, вот эти головки обивали, а снопики отбрасывали в сторону, раскладывали. Потом всё это сгребали и получались зёрна. А потом ведь в каждой деревне там была маслобойка. Мельница с этими, с крыльями, ветряная мельница. На ней масло били. И там жарилось это семя – вкусное. И ребятишки все со своей деревни шли с мисочками, с хлебом, и наливали этого масла. Оно такое очень хорошее было. А потом этот лён, что оставалось после колоколушек, опять собирали и расстилали снова. Расстилали, потом они долго лежали, не зря в песне-то:
Лён мочили, лён мочили,
Потом начали сушить.
Лён сушили, лён сушили,
Потом начали мочить.
И вот дожди мочат, потом снова собирают. И уже большие снопы собирают и тоже в бабки. Ставят, сушат. Потом их свозили опять под ток и уже высушенные… Мялка ручная у каждого крестьянина была. Мяли, и получалась хорошая-хорошая лёнта льна. Потом трепали, отстукивали. Получался уже хороший лён. Его пускали в производство. А что оставалось – отрепье – тоже пускали в ход.
Текст 4.
Александра Павловна Муратова, 76 лет, д. Починок. Запись Тюкиной Т., Жигаревой Н. 2014 г.
Да, раньше всегда лён сеяли, много, больше ста гектар. Нас много бабёнок там работало. Всё в снопики лён собирали, в барабан клали. Потом скирдовали его, а после уж стлали на клеверище.
А сам лён тоже разный бывал. Короткий мы кудряш звали, а длинный-то – долгунец.
Ещё мочили его всё, потом трёпалом ёво мяли, там костеря оставалась да пакля. Потом уж мы всё чесали этот лён, вычёсывали… Там уж из этого пряхи пряжу делали.
Ох уж, и правда, льна много всегда раньше было! Везде он был, всё из него делали, даже кокуры делали на соде пресные из дуранды, которая после того, как мяли, оставалась. Ну а их по-разному эти лепёшки называли – и пресниной, и колобушками…
Текст 5.
Галина Алексеевна Нажиткова, д. Починок. Запись Бобыкиной К., Головкиной А., Камаловой А. 2014 г.
Лён у нас раньше выращивали длинной, назывался он долгунец, и был ешшо короткой лён. Работать мы стали еще детьми, все делали наравне со взрослыми. Летом мы пололи, мотыжили лён. Помню кумары, мошка заедала насмерть, казалось, что будто до косточек. Надевали одёжку поплотне, но это мало помогало, и было очень жарко.
– Скажите, как называлось поле, на котором выращивали лён?
– А как звалось? Поле и поле, старики еще говорили льнище. По осени лён убирали. Тяжелая это была работа. Когда он вызрет, его [шшы]пали вручну, а лён очень сухой, все руки исколешь и изреж[о]шь. Надо было рвать лён с корням. Лён теребили рукам и вязали в снопы, их ставили в десятки. Когда снопы просыхали, их свозили под навес, потом околачивали все, кто мог держать в руках колотушку.
– Что из себя представляла колотушка?
– Её е[шшо] вальком звали, такая лопатка с ручкой, из чурбачков нам напилят. Вот им и колотили, обивали головки: колоколец отдельно, лён отдельно. К вечеру начинали считать, сколько мы за день снопов уколотили. Нам палочки писали, трудодни ставили. На трудодни нам давали малёнький кусок дуранды.
– Дуранда - что это?
– Так это, когда масло изо льна жали, получалось масло и жмых, его как-то спрессовывали в пластины. Это было наше любимо лакомство.
Да мы еще сами колокольца украдем, матери принесём, она его в ступе истолчёт, хлеба напечет. Время-то голодно было.
– А как дальше обрабатывали лён?
– А вот как околотят лён, свезут его на стлища и р[о]сстилают: складывали снопы ряд, а пояса, которые на снопах были, сдергывали, р[о]справляли и тоже р[о]сстилали, чтобы ничего не пропадало. Если лён был сильно сухой, его мочили на мочищах.
– Где обычно находилось стлище?
– Так у речки, в заводи, в тихом месте, там оно и вылёживалось.
– Долго лён лежал на стлище?
– Долго, где-то месяц, боялись только, чтобы снег его не засыпал, а то из-под него нельзя было лён достать. Потом лён сымали. Когда он готов стал, эту тресту снова связывали и свозили в овин для просушки.
– А что такое овин?
– Да сарай такой большой, в нём настилы делали. Пошлют нас, глупышов, лён развязывать и ставить, он сушился. А утром бригадир зайдет, скажет: «Приходьте снимать». Мы его снимаем, а бабы начинали его мять, делали это специальными мяльницами.
– Для чего лён мяли?
– Древесина- то отлетала от него и волокно чистое становилось, мягкое, но мять долго надо было. Потом лён трепали. Бабы начинают вертеть лён: один конец горсти на руку намотают, а по концу, который висит, бьют трепалом – это дощечка такая, как лопатка. После мятья и трепанья оставались отходы, отрепы, из которых свивали жгуты, чтобы перевязывать лён. Затем лён мыкали, от мыканья оставалось много пачеси. Потом лён вешали, кто сколько килограмм натрепал, кто пять, кто десять. А потом повесмо увозили в поставку, волокно из него делали, пряжи льняной, прях у нас не было, это уж в заводе все.
Текст 5.
Вера Николаевна Боровикова, д. Соймицы. Запись Котковой Н., Мищенко Д., Матязовой Х. 2014 г.
И военное время перенесли, и голод мы перенесли. Крапиву ели, листочки ели, колоколец ели. Колоколец изо льна вот колотили, ошурка-то оставалася, семена-то отдельно, кожура отдельно. Отходы. Их матери нам пекли и ели такое. Пекли лепешки.
Такие молоденькие работали в звене у старшей женщины. Сеяли руками. Сеяли из лукошек. Малёнькие работали. Только школу кончали и уже шли в поле со взрослыми. Пололи сначала его: лён-то. Потом когда он вырастет его теребили. Всё руками ведь раньше делали. Теребили – значит захватывали, дёргали. Снопики вязали и ставили в бабочки. Бабочки – это по пять штук в ряду, чтобы их продувало.
Когда лён маленько высохнет, их увозили на ток: эти снопики, колотили вальками. Скамеечки и вальками вот так. Потом этот лёнок опять на поле, на жниву. После ржи, пшеницы его вот так расстилали – рядочком, снопик р[о]стаскивали. Потом лежит он там, чтобы он до синения, чтобы посинел он, улежался, как у нас говорили, чтобы вот эта нить у его была, [у]тходила от стебля-то. Когда стебель улежался – костра. Его привезли, там был конный двор у нас, кони стояли, снова его опять связывали: большой снопик, ну повыше, малёнький. Там был полтора, пятьдесят, два. Шли они по сортам как-то, по длине. И они очень ценилися, если полтора и два, этот лён очень ценился.
У нас сеяли сорта долгунец и кудряш. Они раньше, как я помню, когда мы работали, кудряш и долгунец были. Для нашей земли они, эти сорта, очень подходили.
Долгунец лучше. Он такой длинный. Веточки у него такие, бутончики побольше. А теперь этих сортов теперь уже нет. Да льна-то нет.
Потом везли его в конюшню, там разделяли его. Ну, раньше, вот когда ещё до этого, его на домах делали. Были мялки. И вот мяли этот лён. Его сначала сушить надо. Мяли, вот эта вся костра-то выходит и [у]стаётся такое вот гладкое волокно, и его теребили уж вот такими вот лопатками. Это лопатка называлась трепало. Она длинная, тоненькая, гладкая. Его вот так трепаешь, и он, знаешь, шелковистый. На домах вот раньше, матери еще до нас, они бельевое всё ткали из этого льна: и рубашки, и сарафаны раньше. Всё носила. Это было негде купить. Половики ткали. Сами ткали. Всё сами.
Стан был дома. Он, наверное, ещё в амбаре сохранён. Да, чай, уж всё сгнило. Половики у меня натканы до сих пор. С тёткой я сновала. Были сновальники. Это вот нить. Её сначала пряли, нить-ту, чтоб она была тоненькая. Гребни были. На гребень насаживали мочку и вот так вот веретеном вытягивали эту нить. Чтоб для белья она была тонкая. Потом её отбеливали. Отбеливали в щёлоке, в золе. Или на снег, в буке. Кадки были. Сначала вниз клали золу в мешечках, потом эту хлощевину клали. Потом туда накладывали замоченное бельё и [у]бливали кипятком. Настаивали. Сколько оно там отбеливается. Стояло не очень долго. Или на снег. Ну, это прядешь – оно серое. И вот чтоб отбелить, оно белое было – вот его на снег, на наст его на недельку. Особенно когда оттепель оно хорошо отъедает это все.
Текст 6.
Галина Дмитриевна Богаткова, д. Соймицы. Запись А. Емельяновой, А. Богославцевой. 2014 г.
– Десять классов кончила, но училась я не очень хорошо, поступать никуда не поступила, работала тут в колхозе, в клубе работала, потом вышла замуж в 58-ом году и до сих пор здесь. Рядовая колхозница. Отец был заведующий фермой. А до войны был кузнецом всю жисть. Мама на ферме всю жизнь. Простая была семья… Вышла я замуж за тракториста, за рядового.
Раньше льна много сеяли, это сейчас всё перевели. Картошку тоже сажали, конопли у нас здесь не было, поэтому про это ничего рассказать не могу. А вот лён сеяли, да. Льнозавод работал.
Ну вот, например, лён долгунец назывался, лён с длинным стеблем, другого названия не знаю. Ведь, девчонки, раньше-то ещё как было, лён-то колотили руками, лён в снопики связывали, теребилка его теребила, и вязали мы прямо с колоколками, а потом вальками колотили.
– А что такое колоколки?
– А это вот головки, коробочки с семенами.
– А что такое вальки?
– Вальки – деревянная штука с ручкой, как вроде лопаточки, только он тяжёлый такой, толстый, валёк-то.
– Сам процесс собирания льна как назывался?
– Таскали руками, теребилка-то идёт и ложит его рядами, вязали вместе с колокольцами, потом он высохнет, возили его на тока. Теребилка – это прицеплялось к трактору, машина такая.
– А как именно укладывали лён?
– Укладывали как? Ложили в скирды. Скирды – это такие вот кучи, видели, как вон солому кладут? Вот клали так рядочками, только поменьше. Колокольца от стебля околачивали и увозили, раньше вот ещё и на лошадях возили лён-от. Отправляли снопы-то, на Мытский льнозавод, там уже машины были, получалось льноволокно, мяли его там машины. А что оставалось – брали себе. Пакля – это отходы от льна. Даже не отходы, а тоже лён, продолговатые тюки были пакли. Выращивали лён просто на поле, никаких больше названий не было. Уж половину забыла. Здесь еще гречку сеяли, кукурузу тоже. Но больше льна было. Обработка льна проходила на заводе, там мочили его, люди специальные были для каждой работы, но я этого не знаю, на заводе не работала…
– Я сама никогда не пряла, у меня мать только пряла. У нас только для себя пряли, лён пряли, для него пряхи брали гребни, вот на дратву вот. А дратва – это такое вот, валенки подшивать.
А прясть… Вот такая доска, а здесь как стоячок, лён накладывали, а там были как у гребня зубы, материны подруги еще пряли-то веретеном, я пряла только на крутилке.
– Что же такое крутилка?
– Ручная крутилка – шерсть пряли на ней, дощечка деревянная, потом стоячок, потом стержень железный и тут колесико круглое и на его начнёшь прясть, потом в клубочек… Как уж все называлось, Господи? На уме-то вот вертится!
Если уже сами-то готовились прясть, то лён мяли, отходы назывались омялки, чтобы оно было-то… Для этого мялки были. Горсть льна брали и пряли. Получался клубок или кудель, ведь куделью тоже что-то называли… Кудель – это уже на гребне. Его ведь пряли и ведь в клубки. А нитку делали вдвое, в два места совьешь, а потом ссыкаешь в одну ниточку, чтобы потолще было.
– Ссыкали?
– Ну, крутили нитку вдвое…
– А различалось ли у вас волокно по качеству?
– Это уж на льнозаводе было, там было и трёхномерной лён, и двухномерной. Но этого я не знаю, там не работала, а дома так не говорили.
– Прялки были разные, девчонки. И с колесами. Пряли и ногой вот так дрыгали. Из дерева были сделаны, назывались просто прялки. А чтобы пряжа не сваливалась – было мотовило, вот такая палка, отдельная от прялки. Палка, и в ней выдолблены как чашечки… И там наматывали сикось-накось, чтобы не спутывались, пряди. Прялки для себя были с сиденками, с доской такой деревянной обделанной, все чин-чинарём, на доске сядешь… Тут, как стержень, чуть меньше, с палец шириной, конец острый, деревянный круг надевался на стержень и рукой вот так делаешь.
На веретено пряжа наматывалась. Лён торчит на гребёнке, и тянешь, и тянется, и тянется, и на веретено, а потом в клубок… На нижней части веретена был такой вот кончик, здесь потоньше и там как вроде головка, чтобы пряжа-то не слетала.
– Что делали, если нить рвалась?
– Так-от припрядали, чтобы нить соединить. Иногда и скручивали две нитки в одну нитку. Иногда сильнее или слабее скручивали. На пряжу-то на вязку сильно-то не надо скручивать, а то грубо получается, не мягкая получается. А вот поположе, вот так… И ведь перекрутины получались от того, что круто крутишь. Остатки от пряденья называлось... Да уж не помню как.
Ведь мы не пряли, матери у нас пряли. Пряжа с верётен сматывалась на мотовило, а с маленького верётена сразу в клубок. А с мотовила целые мотки были. Разматывали потом мотки… Куда хошь их, и красили их, они получались как восьмерка. Дак маленькие моточки всё бы. А пряжу-то сматывали на катушку, перевязывали их чем хошь, бывало, если большие мотки свяжут – или какой тряпочкой или чем.
Цевка-то тоже была, а что уж не помню, но так что-то называли. Я ведь этим не занималась. Замуж вышла, только из шерсти пряла.
– Как называли трубочку, на которую наматывают уточную нить?
– Так вроде как вьюшки такие были, как бочёночки маленькие. Устройство ещё было для снования – сновальник или стан (не наврать бы). Потом сновальники были такие: вот такой стояка крутилась и они наматывали, тут ножки были, круглая штука, потом навроде как прутья, може, штук пять, он наматывал. А сновальники нужны, когда ткут половики. А половики, прежде чем ткать, собирали их в бёрды изо льна или из чего, бёрдо здесь было, а там получается в два слоя. Не все умели сновать, это главное. Без снования-то ведь половики-то не выткаешь. Наши бы матери побольше бы знали, мы-то уж все забыли.
Текст 7.
Юлия Степановна Савельева, с. Соймицы. Запись Тюгиной А., Земцовой А. 2014.
Лён таскали. Семь годов нам было, мамка скажет: «Подёмте таскать лён». Сеяли лён-то руками, там лукошко на себя. Пололи, траву таскали, пололи его. Траву в ведры клали. Выносили ведрами. Потом таскали его руками, вязали, ставили скамеечки – это десяток снопов льна в связке, потом значит высохнет. Потом они высохнут прямо на поле, потом на лошадях, на телегах, слаживали на гумно и колотили там. Занесёшь скамеечку такую в дома и колотили. Валики такие. Вальком колотили.
Трепала я только чуть-чуть помню. Трепали лён. Сначала, значит, его высушат, потом в мялку мяли. Железные мялки были. Ж[о]лезные были и деревянные. Деревянная такая, она метра три, и внутри там отверстие. А то железные были. Пропускаешь два вала, и потом трепали. Больше мне не приходилось трепать, я только таскала да колотила.
<Колотили> на скамеечках, вальком с ручкой. Уколотишь его, потом расстилать возили. В усадах расстилали, чтобы он вылежался, его помочило бы там дождём, росой. Он делался такой мягкий, и волокно-то отделялось. Стлали его, потом снимали серпом, ставили в конуса, чтобы он опять сох, потом связывали в ноши. Ну вот, «ноши» называли сноп небольшой, его расстилали, чтобы он улежался, потом снимали и вязали в большие ноши, большой пучок.
<Чесали> уже вот когда изомнут через мялку-то, потом трёпала такие тоненькие, гладкие. Вот трёпала, чтобы кострица, костеря вся ушла и осталось одно волокно. Потом его так ж[о] трёпалой-то чешут, и делается оно хорош[о]е. У нас был склад, и было подписано у кого какое место. Это было место, где клали трёпаный лен. Увозили сдавать на фабрики и заводы. Ну, прясть-то пряли, немного, для себя. Там на дратву – сапоги подшивать.
© Батырева Л.П. 2014.