Как жаль, что уже нельзя будет услышать его гипнотический голос, всегда погружающий собеседника в осердеченный и восчувствованный мир! Он говорил и о трудовых-то буднях так головокружительно просто, что,казалось, примерно так же мог бы сказать в свои времена Лао-цзы: «В этом каждодневном умирании и состоит наша жизнь!» – и, вот, прожив долгую жизнь, выйдя явно за пределы библейского возраста («Век человека семьдесят лет, - восклицает ветхозаветный царь Давид, - а при особой силе восемьдесят лет»), ныне умер. Этого невозможно было представить, и непонятно, как с этим жить… Но ранние переживания о теперь случившемся странным образом преследовали меня уже с конца прошлого тысячелетия – я всегда страшился потерять возможность общения с ним, настолько значимым было оно!
Плачет небо в своём затянувшемся предзимье, и как мучительнывсем нам эти слова – покинул круг земного бытия наш драгоценный Валерий Петрович, учёный и мыслитель, доктор филологических наук, профессор Раков (1936 † 2021). На протяжении десятков лет творческая жизнь его была связана с Ивановским государственным университетом – причём, отнюдь не только с филологами, но и с историками, и с философами… Это и не могло сложиться иначе, поскольку у истоков его собственной научной рефлексии – школа академической мысли Алексея Фёдоровича Лосева, синтетически вырастающая из энергосферы русской религиозной философии и связанного с её глубинными интуициями органического литературоведения.
В детстве у него был репрессирован и расстрелян отец. В юности он служил секретчиком на ракетных катерах Черноморского флота ВМФ СССР. Когда-то в те далёкие, овеянные своим глубоким специфическим драматизмом, годы мечтал стать оперным певцом, символически, пожалуй, реализовав это сердечное намерение во всём, что он сделал в сфере учёной мысли позже, став автором таких книг: «Аполлон Григорьев – литературный критик», «Новая ”органическая“ поэтика (Литературные теории В. Ф. Переверзева, В. М. Фриче и П. Н. Сакулина)», «Филология и культура», «Меон и стиль», «Поэтика и культура», осталась не вполне завершённой его книга о Невыразимом и феномене релятивистской поэтики… Мы видим и знаем, что в сфере научных интересов Валерия Петровича прежде всего – теория литературы, органическая поэтика, апофатика стиля, русская словесная культура и философия интеллигенции. В последние годы он активно сотрудничал с кафедрой гуманитарных и естественнонаучных дисциплин Ивановского филиала Российской академии государственной службы и народного хозяйства при Президенте Российской Федерации, а также с руководимым нами Центром кризисологических исследований при Шуйском филиале ИвГУ и немного, но весьма существенно с Ивановским филиалом Архангельского Института управления; совсем уже недавно стал автором замечательных вдохновенных рецензий на диссертационную работу о малороссийском тексте в наследии Гоголя, защищённую в Крыму по филологическим наукам, а также на докторский труд, посвящённый апофатике смерти в русской словесности Нового времени по культурологии, представленную два месяца назад в Шуе. Автор последнего сочинения написала мне о случившемся: «Очень жаль по-земному, но он улетел в горнее, к моему учителю, Вадиму Андреевичу Смирнову… Рухнул вековой дуб в имении Тургенева, который писатель лично посадил… Вот она – апофатика событий».
Он был и остался до конца православным христианином; при этом питал учёный интерес к архаике, мифу, сакральной космологии, платоновской пещере и высокой эзотерике. Он очень любил детство человечества и мир детей, часто спрашивал о них. Он перешёл теперь к последней элевации за пределами догорающей навсегда последней календарной осени…