head
↩ НАЗАД

Иван Петрович Арефьев
О ВРЕМЕНИ И О СЕБЕ

Когда человек проживает достаточно долгую жизнь, то имеет возможность поделиться своими жизненными наблюдениями о прожитом времени и немного рассказать о себе. В своей жизни я, если вспоминать о времени и о себе, могу выделить несколько, на мой взгляд, важных событий, которые повлияли на становление моего личного «я». Это не биография, а эпизоды памяти, которые оставили яркий след в моей жизни. Естественно, они носят субъективный характер. Возможно, они будут интересными для читателя.


ПОБЕДА

Вначале хотелось бы отметить следующий факт моей жизни: это Победа советского народа над фашизмом в Великой Отечественной войне. Вначале сделаю следующую оговорку, что я отношусь к детям военного времени. По понятным причинам я не видел войну и не знаю ее. Военные действия до саратовской земли, где я родился и рос, не доходили. Солдат противника я не видел, и никто в нашем селе их не знал. Когда папа ушел на войну, мне не было и года. А домой он вернулся летом 1946 года. Почему спустя год после окончания войны, объяснить не могу. Возможно, я мог забыть объяснение отца, или он об этом нам, детям, не говорил. Не знаю. Мне шел уже шестой год, когда я впервые увидел своего отца. Как сейчас помню: это был солнечный и жаркий летний день. Около нашего дома собрались соседи и односельчане. Ближе к обеду к дому подкатила бричка, с нее легко спрыгнул мужчина, а к нему навстречу от дома бросилась со слезами мама. После радостных слез и возгласов при встрече моих родителей подозвали детей. Все, кроме меня, подошли к родителям. Я стоял в сторонке и настороженно смотрел на мужчину, которого мои братья и сестра обнимали и целовали. Дошла очередь до меня, стали искать глазами, звать и приговаривать: «Ваня, Ваня! Иди сюда, это ж твой отец вернулся с войны!». Я очень робко подошел к маме, она подвела меня к отцу. Он меня взял на руки, стал обнимать и целовать, я пытался вырваться из его рук. А он откуда-то достал лепешку и дал мне. Лепешку я схватил обеими руками, вывернулся из объятий отца и убежал за дом, присел в незаметном месте и очень быстро ее съел. А в это время в нашей избе шло сельское застолье в честь возвращения отца с фронта, за Победу! Звучали поздравления, играла гармонь, по селу и далеко за околицу неслись песни и частушки. Я еще какое-то время присматривался к отцу, но старшие братья и сестра помогли мне быстро принять папу. Осень этого года я не помню, что и как было в нашей семье. После нее наступили долгие зимние вечера. В селе в те годы не было ни газет, ни радио, тем более телевидения. Так вот, в эти зимние вечера после скудного ужина папа садился на табуретку, брал меня на колени, остальные дети, а нас было пятеро в семье, усаживались на пол вокруг него. В избе было полутемно, экономили керосин. Я даже не могу сказать точно, был ли керосин в доме, скорее всего, нет, пользовались «коптилками». Чтобы ночью в избе не было холодно, с вечера подтапливали, временно пристроенную к русской печи, голландку. В темноте от пламени печки по всей избе сверкали небольшие блики. И в этой полутьме папа детально и обстоятельно рассказывал о войне, а мы, затаив дыхание, слушали его. Время, как всегда, приближалось к полуночи, мама напоминала всем, что пора спать, завтра всем рано вставать. Однако старшие братья и сестра просили папу продолжить рассказ хоть немного. Он, как сейчас я помню, рассказывал о войне не в масштабах страны и фронтов. В его воспоминаниях не было ни имен военачальников, ни командующих, ни командиров. Возможно, он их не помнил и в лицо не видел. Папа рассказывал о войне, которая прошла черной полосой через его жизнь и нашу семью. Он подробно рассказывал, как он дважды совершил побег из концлагеря. Этот важный эпизод в его жизни впоследствии соединился в моем сознании с содержанием книг и рассказов о войне. Немаловажная особенность этого времени - война вошла в мое детство голодом. Позже эти обстоятельства коренным образом изменили всю мою последующую жизнь. Вот так в шесть лет я узнал о войне, а в школе войну изучал по книгам, кинофильмам и по воспоминаниям участников Великой Отечественной войны. Спустя десятилетия папа о войне говорил очень мало или совсем не говорил.

САХАЛИН

Второй факт, который напрочь перевернул мою жизнь, - это переезд семьи на Сахалин. Известно, что после окончания войны с Японией в августе 1945 года южная часть Сахалина была возвращена СССР. Была образована новая Южно-Сахалинская область, которую необходимо было заселять. (Позже ее соединили с северной областью, и была образована единая Сахалинскую область). В Поволжье проводилась массовая вербовка семей со здоровыми взрослыми мужчинами для переезда на остров. Вербовка проводилась и в Саратовской области. Поскольку в селе был голод и царили убогость и нищета, то папа решил, чем здесь влачить жалкое полуголодное существование, лучше поискать хорошей и, самое главное, сытной жизни для большой семьи. Выехали мы зимой 29 февраля 1949 года, на дворе была поземка. Всех завербованных с их имуществом (с собой можно было брать все, кроме животных) погрузили в товарные («телячьи») вагоны поезда. В зависимости от количества членов семьи в вагоны размещали от 4 до 6 семей. В вагонах были устроены временные полати, установлены печи-буржуйки, все остальные бытовые удобства каждая семья обустраивала по-своему, и совмещались они с остановками поезда. Остановки поезда могли длиться от нескольких часов до нескольких суток. За это время подростки досконально и с дотошностью изучали все вокруг - все было незнакомо, ново и интересно. Ели досыта, спали, сколько могли и хотели. В каждом вагоне был старший, он отвечал за порядок и дисциплину, улаживал споры, но серьезных конфликтов между взрослыми и детьми не было. В поезде и в вагонах были порядок и чистота, никакого разгула и пьянства не было. В поезде был вагон-лавка, где наши родители покупали необходимые продукты. Да, были случаи, когда взрослые по вагону устраивали застолья, выпивали, шутили, играла гармошка, женщины пели, товарный поезд «летел» по нашей большой стране, в воздухе неслись русские народные напевы: «Валенки», «По диким степям Забайкалья», «Семеновна...» и др. За окнами вагонов поезда мелькали железнодорожные фонари и переезды, станции и полустанки, вдали виднелись деревеньки и отдельные избы. Длительные остановки поезда были на станциях крупных городов. Впервые мы видели панорамы и вокзалы гг. Горького, Казани, Новосибирска, Красноярска, Хабаровска, Владивостока и многих других больших и малых городов России. Проезжали по мостам через большие и малые реки: Волгу, Енисей, Ангару, Обь, Амур. Поезд на несколько минут остановился у озера Байкал, из которого родители, другие взрослые и мы, конечно, пили воду, была уже весна. Ехали мы по нашей огромной стране долго, около трех месяцев. От Владивостока до сахалинского порта Холмск мы плыли на товарно-грузовом пароходе «Крильон». Впервые я увидел море, корабли в дымке утреннего рассвета, очертания неведомого и загадочного острова Сахалин, все меня удивляло своей новизной, необычностью. На место своего жительства семья добралась лишь 20 мая 1949 года. Было очень жарко, я это очень хорошо запомнил, потому что 24 мая вместе с братьями и другими подростками мы купались в горной речке. Мы жили не на берегу моря, а в центре самого узкого перешейка Сахалина, на «пояске» острова. Здесь было создано несколько лесозаготовительных участков, в одном из которых (ЛЗУ «Боры») мы вместе с другими завербованными семьями жили в течение пяти лет. Для прибывших были построены 10-12 четырех квартирных деревянных бараков, в них проживало около 50 семей (общим числом до 200 человек). Взрослые и здоровые мужчины заготовляли деловую древесину, в ряде случаев некоторым мужьям в подсобных работах помогали женщины. В поселке имелись начальная школа, клуб, здравпункт, магазин, баня и почта, а значит, были газеты и журналы (она располагалась на квартире почтальона). Проводного радио не было, но радиоприемники (несколько штук) были у некоторых соседей. Кинопередвижка приезжала раз-два в месяц, где мы впервые увидели кинофильмы «Свинарка и пастух», «Сказание о земле Сибирской», «Свадьба с приданым», «В шесть часов вечера после войны» и др. Приезд в поселок кинопередвижки для нас был настоящим праздником! В клубе свободных мест не было, подростки сидели перед экраном на полу. Радости и разговоров в поселке после просмотра очередного фильма было много до следующего приезда кинопередвижки. В начальной школе дети учились в две смены одновременно 1-3 и 2-4 классы. Учителями были выпускницы педучилища. При школе была небольшая библиотека детской и художественной литературы.

После окончания пятилетнего срока вербовки по работе у отца семья переехала жить в небольшой сахалинский городок Томари. Здесь я с родителями, а затем самостоятельно со своей семьей, прожил до 1975 года. После окончания школы я завершил обучение в Южно-Сахалинском пединституте в 1964 году по специальности учителя физики и математики с правом преподавания трудового обучения и состоялся как гражданин, специалист и семьянин. В Томари у меня родились две дочери - Лена и Оля. Всего на Сахалине я прожил четверть века - 25 лет! Сахалин - это моя вторая родина.

И.В. СТАЛИН

Третий факт, который оставил след в моей жизни - это смерть и похороны И.В. Сталина. Я заканчивал четвертый класс, была весенний месяц март. Шел урок, когда без стука в дверь вошел в класс местный сторож. По его виду можно было заметить, что он был чем-то очень встревожен и расстроен. По его щекам текли слезы. От его вида мы, ученики, вместе с учительницей были в испуге: что же могло такое случиться, что пожилой человек, прошедший войну, у всех на виду мог плакать? Он, заикаясь от горя и слез, медленно и очень тихо произнес: «Иосиф Виссарионович Сталин умер». На календаре было 5 марта 1953 года. Это было как гром с ясного неба. Мы буквально все на какие-то доли минуты оцепенели. Наши детские души охватил страх и ужас: что же теперь с нами будет? Учительница у нас на глазах заплакала навзрыд, у нас невольно из глаз брызнули слезы. Уроки прекратились, учительница в слезах покинула класс, мы, как беспризорные дети, остались одни и не знали, что делать: домой идти не хотелось, и в школе оставаться не было сил. Нам подумать страшно и поверить было невозможно, что Сталин мог умереть, оставить страну и нас одних, как это могло случиться? Нет, это было сверх детских сил. Через день доставили очередной номер областной газеты «Советский Сахалин», полностью посвященный Сталину. Было много фотографий, на первой полосе в половину страницы было большое фото - вождь в гробу. Когда мы смотрели на фотографию, то своим глазам не верили: Сталин, как живой, свежевыбритый, моложавое лицо без единой морщины, знакомые с многочисленных портретов знаменитые усы и прическа... Казалось, вот-вот, только стоит на мгновение закрыть глаза, и эта фотография с гробом Сталина исчезнет, что это все - дурной сон. Но это была горькая жестокая правда, Сталина нет больше в живых! И неутешное горе у всех нас было просто безмерным. Мне тогда казалось, что утешить нас и страну никто уже не сможет. Мы все были бессильны от свалившегося на нас огромного несчастья. Мы, ученики, аккуратно вырезали из траурного номера газеты все фотографии, наклеивали их на картон. Эти фотографии разместили в школе на тумбочке и устроили около них почетный караул. Все наши действия воспринимались очень серьезно. В день похорон Сталина стоять в карауле было почетно, и не всем ученикам такое ответственное поручение доверялось. Вечером, 9 марта, у соседей по радио немногие жители могли послушать прямую трансляцию о похоронах Сталина. Некоторое время в поселке было затишье, взрослые и родители по вечерам почему-то в полголоса обсуждали это событие: кто был Сталин, что его соединяло с Лениным, как Сталин одержал Победу над Гитлером, приводили разные примеры из жизни Сталина. Мы, притихшие, слушали взрослых, и в нашем сознании смутно сменялась одна необычная картина за другой. Вообще, как я сейчас понимаю, в рассказах взрослых о Сталине быль и небыль соединялись, и в детском сознании возникала исполинская, всесильная и гениальная фигура человека, который все знал, все видел, все понимал, мог предвидеть будущее людей, страны и планеты. И этого человека, который день и ночь думал о нас, о нашей стране, нет! После смерти Сталина наступили в стране смутные времена, люди были какие-то подавленные: бедность, серость жизни и, самое главное, без вождя, который вел бы нас от победы к победе. Прошло немного времени и в 1956 году в газетах мы прочитали и по радио услышали известное постановление ЦК КПСС «О культе личности И.В. Сталина и преодолении его последствий». Многие люди, друзья и соседи, с которыми общались мои родители, просто были вне себя от этого документа. Наверное, как можно было тогда понять, население нашей страны расколото на две непримиримые части, где больше, где меньше было людей, трудно сказать, но равнодушных не было. Однако противников Сталина тогда особо не было слышно. В народе говорят, что время лечит. И постепенно население страны стало спокойно и более объективно относиться к событиям и ко всему, что связывало с личностью Сталина. Только дважды это страшное событие напомнило нам о себе: когда по решению XXII съезда КПСС гроб с телом Сталина был вынесен из мавзолея и перезахоронен у Кремлевской стены и когда преподаватель истории КПСС (был такой предмет в вузах) во всех подробностях рассказал нам, студентам, что ему было известно о днях болезни, смерти и о похоронах Сталина. Преподаватель в то время проходил переподготовку на курсах в Москве. Он был свидетелем тех событий, стоял в числе других коллег по курсам в почетном карауле у гроба Сталина. С годами история со Сталиным постепенно теряла остроту восприятия личного горя и перешла в русло обсуждения и дискуссий, когда стали публиковаться документы и архивные материалы о вожде и о событиях 30-50 годов прошлого века. Но в моем сознании это страшное событие осталось навсегда.

Это событие, замечу, косвенно изменило судьбу моих родителей и всех детей семьи Арефьевых. Мои родители со своими братьями и сестрами жили, как в то время было принято, вместе со своими родителями в близлежащих селах, род которых имел вековую давность. При раскулачивании большая семья разрушилась, она распалась на отдельные самостоятельные семьи, чтобы хоть что-то сохранить из домашнего хозяйства. В сельской местности процветала нищета и убогость, а после войны - голод. Мы, дети военных лет, еле все, чтобы было в природе съедобное для человека. В нашей семье было пятеро детей. Всех надо накормить, обуть и одеть, а возможности не было, хотя родители работали с утра до заката солнца. Они искали возможность хоть как-нибудь выжить и сохранить нас. От безысходности, в поисках лучшей жизни, по «велению» вождя они вынуждены были уехать на Сахалин. Прошли десятилетия, родовые корни оборвались, родственные связи ослабли. Наши дети (я имею в виду своих детей и детей братьев и сестры) выросли так ни разу и не встретились и не знают в лицо друг друга. Жизнь разбросала нас всех по всей стране: Томари, Холмск, Анива, Южно-Сахалинск (Сахалин), Пермь, Пенза, Кострома, Краснодар, Северодвинск, Барановичи (Белоруссия), Москва, Шуя - везде живут кровные родственники семьи Арефьевых, родовые корни которой были в селе Большая Журавка Саратовской обл. Сейчас там никого нет, остался один-единственный двоюродный брат, к нему я приезжаю в гости. Его не станет - связь с малой родиной оборвется навсегда. Переселение людей, то ли по велению вождей и правителей или по «объективным условиям» рынка, отрицательно влияет на моральный и нравственный климат общества вообще и на семьи, в частности. Происходит естественное отчуждение людей, находящихся в родственных связях и отношениях. Постепенно ослабляются национальные традиции и вместе с ними обычаи, культура и традиции малой родины. Пример этому судьба и жизнь нашей семьи.

Ю.А. ГАГАРИН

Четвертый факт, который произвел неизгладимое впечатление не только на меня, но и на все население планеты - это полет в космос Юрия Алексеевича Гагарина! Как сейчас я помню, это был солнечный теплый день 12 апреля 1961 года. Мы, студенты второго курса физико-математического факультета, были на занятиях в спортивном зале. Приступили к разминке, как-то неожиданно открылась дверь и, наверное, студент радостно крикнул в зал: «Человек в космосе!» и тут же исчез. Мы, как по команде, остановились от неожиданного выкрика, стали в голове «крутить» слово «космос». На первом месте был не человек, а космос, поскольку это слово не было в обиходе. Оно было употребительным чаще всего у людей, связанных с астрономией и «большой» физикой. Это было кратковременное наше замешательство, из которого мы быстро вышли, ведь речь шла о человеке в космосе! Сразу возник вопрос: кто этот человек? С этой мыслью, несмотря на возражения преподавателя, мы быстро выбежали из зала и направились в основное здание института.

Здесь толпились такие же «прогульщики» занятий, как и мы, а воздухе уже носилось: «Гагарин!», «Юрий Алексеевич Гагарин!», «Юра Гагарин!». Мы, в радостной суете и растерянности, думали: что делать теперь и куда идти? Где можно больше узнать о Гагарине? Мы все по какому-то интуитивному велению сердца и ума подались на улицу. Солнце светило, на небе ни облачка, было очень тепло. Я заметил, что люди, как и мы, невольно стали собираться в большие и малые группы и направлялись на главную улицу в г. Южно-Сахалинске - ул. Ленина. Радостные возгласы, шутки и смех неслись над толпой студентов и городского населения. На площади Ленина стихийно возник митинг, выступали свободно, никого не ограничивали, кругом были порядок и дисциплина. Через каждый час передавали новости и сообщение ТАСС. Из репродукторов на весь город с гордостью звучал голос Ю. Левитана: «... Юрий Алексеевич Гагарин в космосе!». По радио выступали общественные деятели, писатели, поэты, ученые, астрономы, специалисты по космосу и другие известные стране лица. Наши сердца замирали от неожиданно свершившегося события, большого и долгожданного... Нас охватывало предчувствие предстоящего освоения необъятного мира космоса. Перед нами, людьми планеты и, в первую очередь, советской молодежью, открывались новые перспективы - космические! Но осознать масштабы этого события тогда нам, землянам, по большому счету, было не дано - время еще не подошло, и люди были к этому не готовы. Главное, всех занимало одно, не терпелось увидеть фотографию первого в мире советского космонавта. Газеты на Сахалин поступали только на второй день после выхода их из печати. В те годы газеты доставлялись на остров самолетом. И вот 13 апреля газеты с информацией о космическом полете Гагарина были нарасхват! Я купил несколько газет, полностью посвященных полету Ю.А. Гагарину. На первой полосе огромный стилизованный рисунок полета ракеты в космос. Немного справа внизу размещался портрет космонавта. Далее сообщение ТАСС (Телеграфное Агентство Советского Союза), в котором давалась достаточно подробная информация о запуске космического корабля с человеком на борту, технические параметры полета, биография Гагарина, материал о его семье, детях и родственниках и многое другое. В этот день можно было встретить большинство жителей города с газетами, лица у них были светлыми и радостными, они собирались в группы, спорили и что-то обсуждали, равнодушных не было. Я эти номера газет того далекого и важного свершения сохранил. Работая в школе, а позже в вузе, я с гордостью показываю молодежи пожелтевшие страницы газет о событиях тех лет. Надо видеть, как у них меняются лица от удивления при виде страниц пожелтевших газет. Сейчас я сам себе удивляюсь, как мне удалось сохранить многие газеты о первых полетах космонавтов. Желание и далее коллекционировать газеты о космических полетах я сохранил, будучи уже школьным учителем. Позже 12 апреля был объявлен традиционным школьным праздником - «День физики». Объявлялась декада космонавтики с подготовкой и реализацией большой программы, в которой были задействованы учащиеся 6-10 классов. В течение этих десяти дней проводилась в три тура олимпиада по физике с элементами космонавтики, в младших классах десятиклассники выступали с беседами по космической тематике, и, конечно, это неразрывно было связано с именем Гагарина и космосом. К этому дню старшеклассники готовили доклады и сообщения, радиопередачи и радиоконцерты «... и на Марсе будут яблони цвести» (в школе действовал радиоузел). Была организована выставка познавательной и научно-популярной литературы по физике, астрономии, о космосе и космонавтах, оформлялись стенная газета «Юный физик» и стенд «Освоение космоса в СССР». При активном участии ребят готовился сценарий и выпускался эпифильм (как сейчас сказали бы, презентация) на бумажном носителе, содержащий 10-15 кадров (слайдов) с аудио - музыкальным сопровождением. Подготовленная таким образом презентация демонстрировалась через эпидиаскоп. (В те годы в школах был такой проекционный аппарат для демонстрации рисунков, различных изображений на бумаге и диапозитивов.). В данной работе были задействованы многие учащиеся. Все находили себе занятие по душе, проявляя находчивость, фантазию, знания, умения делать руками. Вся эта работа у ребят вызывала неподдельный познавательный интерес. В моей профессии эти дни были настоящим праздником души. И вот наступает вечер, к которому с большим желанием, с удовольствием готовились ребята. Объявлялись призеры олимпиады, вручались грамоты победителям и книги с подписями учителей школы и датой 12 апреля. Демонстрировались газеты с историческим полетом Ю.А. Гагарина, презентация «Ленин и космос», новинки книг о космосе и космонавтах. В заключение демонстрировался документальный кинофильм о космосе и астрономии, проводилась викторина «Знаешь ли ты космос?». Надо сказать, что тема космонавтики в моей работе получила дальнейшее развитие, прежде всего, в изучении истории вопроса. Для меня, а в последствии и для учащихся, более подробно открылись имена Н.И. Кибальчича, Ф.А. Цандера, К.Э. Циолковского, С.П. Королева, других ученых и изобретателей нашей страны. Вот, к примеру, взять имя Николая Ивановича Кибальчича. Да - да, того самого Кибальчича, который за покушение в 1881 году на царя Александра II был приговорен к смертной казни. Так вот, он, будучи в заключении, за сутки до казни был охвачен не проблемой своей жизни и предстоящей казни, нет! Он разрабатывал проект реактивного летательного аппарата. Позже в архивах царской охранки были обнаружены рукописи и рисунки с изложением этих идей. Имеются исторические сведения о беседе В.И. Ленина с Ф.А. Цандером о создании ракетных двигателей и проблемах космических полетов. Биография С.П. Королева - это образец для молодежи служения Науке и Отечеству. Эти примеры у ребят создавали положительную мотивацию к чтению. У меня с того времени сохранилась и развилась потребность «рыться» в книгах, журналах и справочниках.

В этой связи хотелось бы вот о чем сказать, ведь именно полет Ю.А. Гагарина подтолкнул многих учителей и меня к активному ознакомлению учащихся с современной отечественной техникой. За период жизни на Сахалине на материк и по стране я летал на многих самолетах гражданской авиации СССР: Ил- 24, Ил- 18, Ту- 104, Ту- 154, Ан- 24, Ил- 62, Як- 24, Ту- 114 и др. По рекам Амур, Волхов, Нева и Черному морю плавал на катерах на подводных крыльях: «Ракета» и «Метеор». Проводил отпуск и отдыхал на берегах Охотского, Черного, Азовского и Балтийского морей. Был на Украине, Молдавии, Казахстане, Румынии. Объездил более полусотни городов бывшего СССР: Владивосток, Великий Новгород, Киев, Кишинев, Красноярск, Ленинград, Пенза, Пермь, Сочи, Смоленск, Тула, Хабаровск и др. Мне это было интересно чисто по-человечески и профессионально, чтобы при изучении соответствующего материала на уроках физики, классных часах можно было рассказать об этой технике, о городах, стране и о моих ощущениях. Надо видеть глаза ребят: сколько было искренности, желания спросить и, конечно, «зависти» оттого, что мне удалось воспользоваться этой техникой и быть во многих городах страны. Поэтому всегда, когда возникала возможность, я не упускал случая, чтобы увидеть все новое, неожиданное, интересное с целью обогатить и расширить свой профессиональный уровень познания и все это сделать достоянием учащихся. У меня в достаточном объеме была собрана фонотека и диатека об ученых, научных открытиях, о технике и развитии производства страны. Собрана полная серия диафильмов и сделана подшивка газет о полетах советских космонавтов, включая газеты от 13 апреля 1961 г. о поле в космос Ю.А. Гагарина.

Шли годы, будучи в Калуге на IX Всесоюзных педагогических чтениях в 1991 г. (и последних в истории страны) мы, участники чтений, посетили на окраине города домик, в котором жил и разрабатывал идеи ракетно-космических проблем и о полетах человека в космос К.Э. Циолковский. Наряду с этим, мы посетили общеобразовательную школу, бывшую в прошлом гимназией, где учителем физики работал будущий ученый. При осмотре домика бросалась в глаза простота, а порой и бедность жизни и быта семьи Циолковских. Мы обратили внимание на лестницу, круто ведущую к люку в потолке дома. На наши недоуменные взгляды экскурсовод пояснил, что Константин Эдуардович лично сам сделал эту лестницу и люк в потолке, чтобы по ночам ему было удобно подниматься на крышу и наблюдать звездное небо. Когда космонавты первого набора впервые посетили домик Циолковского, они, увидев эту лестницу и люк в потолке, в шутку заметили: Циолковский первый «прорубил окно в космос». Этот интересный факт из жизни ученого имеет исключительное значение для истории космонавтики.

Работая в вузе, я вместе с коллегами по курсам повышения квалификации работников высшей школы в 1984 году побывал в Звездном городке. Организаторы поездки показали и рассказали нам все, что могли, познакомили нас с очень интересным музеем космонавтики. Здесь же мы совершенно случайно встретились с летчиком-космонавтом СССР В.Д. Зудовым. Естественно, он всем нам дал автограф. У меня с собой ничего, кроме гостиничного пропуска не было, я нерешительно ему подал его, и он на нем расписался. Этот пропуск с его автографом хранится у меня до сих пор. В 2009 году я посетил музей истории космонавтики в Москве, что находится у станции метро «ВДНХ». При осмотре его экспонатов охватывало двойственное чувство: это уже история и одновременно настоящее нашего поколения. Тогда звучали позывные мелодии песни: «Родина слышит, Родина знает...», и вся страна слышала этот удивительный мощный, объединяющий нас, голос Ю. Левитана: «Передаем сообщение ТАСС...», в котором мы впервые услышали имя Ю.А. Гагарина, и держали в руках газеты и неоднократно смотрели документальные фильмы о его полете и многих других советских космонавтов первого набора. Все это было тогда, но оно осталось во мне как настоящее.

С тех пор прошло немало времени, можно сказать, полвека и человечество в космических делах шагнуло далеко вперед. В настоящее время полеты в космос стали обыденным делом. В нашей стране сформировалась космическая отрасль. Сегодня отряду космонавтов нет числа, полеты в космос на международную космическую станцию - обычное дело, мы к этому уже привыкли. А я хочу искренне сказать, что наше поколение счастливое, нам дано было быть свидетелями тех событий, с чего это все начиналось в СССР. Это историческое событие навсегда вошло в мое сознание и мою жизнь. Когда наступает День Космонавтики, то сердце мое волнуется и сознание мое возвращается к событиям того времени, как это было в то далекое памятное утро12 апреля 1961 года!

ШКОЛА

Пятый и определяющий факт моей жизни - это обучение и образование на различных уровнях и по всем направлениям моего развития и профессионального становления. В детстве со мной, как впрочем, и со всеми сельскими детьми, никто из взрослых не занимался. Да это и понятно, вся жизнь и быт в селе устроены совсем по-другому, чем в городе. Как только дети подрастали, для них с возрастом находилась доступная работа: огород, прополка грядок, заготовка травы для скота, дров на зиму и т. д. Все в семье были заняты, а малышня здесь же «крутилась» в доме. Как правило, в семье были «деда да баба» и определенный присмотр за детьми в доме был, и от дурного поступка детей было, кому предупредить. За этим в селе следили строго: желание курить, материться, воровать - сразу же пресекалось на месте. Подростки проявляли «интерес» к садам и огородам односельчан, украсть яблоки или пару-тройку огурцов было проявлением сноровки, хотя все это произрастало в собственном огороде. В селе все про всех знали: воспитание было семейным и общественным. В этом, как говорится, проявлялась диалектика становления личности сельского ребенка. В первый класс, как известно, тогда принимали с восьми лет, а желание учиться у меня появилось очень рано, где-то к шести годам, когда папа вернулся с фронта. Это я запомнил хорошо и на всю жизнь. Как только время стало приближаться к началу учебного года, я стал маму тормошить, чтобы она записала меня в первый класс, а мне шел седьмой год. В конце августа как-то к нам зашел директор школы (как сейчас помню, его звали Сергей Сергеевич, а вот фамилию забыл, хотя позже у меня была с ним вторая встреча и более длительное общение). Так вот, когда он зашел к нам в дом, мама, возьми да и попроси о том, чтобы я с его разрешения походил бы некоторое время в школу. Они, по-видимому, решили, что моего желания и терпенья учиться хватит на неделю, может быть, самое большое на две недели, а потом я сам брошу заниматься. Но не тут-то было, сентябрь месяц заканчивается, а я продолжаю ходить в школу. Сергей Сергеевич стал беспокоиться, надо состав учащихся утверждать, а меня по возрасту нельзя включать, что делать? Тогда они пошли на «хитрость» - решили остричь меня наголо. В то время, не знаю почему, подросткам и взрослым мужчинам не принято было по селу ходить с остриженной головой. Однажды папа под предлогом подстричь мою голову предложил мне сесть на табурет. Я, ничего не подозревая, сел, мама мне на шею накинула тряпку, и отец машинкой-нулевкой раз-два и «проехал» ото лба до затылка, получилась широкая «пожарная» полоса. Я это сразу почувствовал, у меня в глазах все померкло, сразу же насупился, на глазах появились слезы, но сдержался от рева. Через несколько минут со стрижкой все было закончено, я с наголо остриженной головой бросился бежать, в кустах наревелся вдоволь, успокоился и вернулся домой. Наутро в школу я уже больше не пошел, никто меня в семье об этом не спрашивал, все было ясно и без слов. Позже эта история постепенно забылась сама собой, но если иногда и вспоминали, то с улыбкой: «Иван, расскажи, как ты в школу перестал ходить?».

Наступил сентябрь 1948 года, и я на полных правах с хорошим настроением (наконец-то пришло время) пошел в первый класс, мне было восемь лет! Учеба шла хорошо, было все интересно, уже к январю1949 года я вполне бегло стал читать. К этому времени родители решили завербоваться на Сахалин, им приходилось постоянно ездить в районный центр, я понял: заканчивать школу мне не придется. Естественно, стал лениться, уроки готовил непостоянно, учительница на меня не обращала внимания, поскольку семья готовилась к отъезду. Полугодие я закончил без троек, после каникул уроки я посещал уже свободно, меня не спрашивали, к доске не вызывали, тетради не проверяли. Наступило безвременье, все были в ожидании отъезда. У нас дома был небольшой глобус, по которому находили место, где мы живем, а потом пальчиками двигались по глобусу в сторону Дальнего Востока, а затем к Сахалину. Расстояние просто было «космическое». Нас всех это пугало, настораживало и притягивало своей неизвестностью и таинственностью, одним словом, Сахалин!

В поезде заниматься со мною никто не хотел, да и времени не было, кругом было очень много нового и интересного. За это время я многое забыл, даже некоторые буквы алфавита. Когда учитель проверял мою готовность учиться во втором классе, то в диктанте я не смог написать слово «самолет». Удивительно, сейчас я с улыбкой вспоминаю этот курьез, но тогда было не до улыбок. При написании данного слова я забыл, как вы думаете, какую букву, даже не поверите: букву «о». Я настолько расстроился, что наотрез отказался от предложения учителя учиться во втором классе. Было стыдно учиться плохо, эту установку для себя в дальнейшем я определил навсегда. Поэтому я сказал родителям, что я снова пойду учиться в первый класс. Они со мною не спорили, учился я все годы хорошо, с интересом, систематически и без «напряга», как сказали бы сейчас. Любимых предметов не было, все по - своему были интересными.

Начальную, семилетнюю и среднюю школы я окончил с двумя четверками, остальные - пятерки. Из двух четверок всегда была четверка по русскому языку, а вторая четверка - по различным предметам (арифметика, немецкий язык, физкультура). С русским языком в пятом классе у меня сложилась прямо-таки драматическая ситуация: по всем предметам пятерки и четверки, а по русскому языку - двойка! «Как быть со мной?» - думали и гадали учителя школы, - «Не оставлять же Арефьева на второй год!?». Решение пришло простое: педсовет меня допустил к экзаменам. (В те годы экзамены ученики сдавали, начиная с четвертого класса). На экзамене по русскому языку со мной рядом посадили ученика с хорошим знанием предмета. Во время диктанта он мне подсказывал, где ошибки надо исправить. Так я сдал русский язык и был переведен в шестой класс. За что мое огромное спасибо за мудрость учителям. Впоследствии я уяснил простую истину: если хочешь быть грамотным, надо больше читать, пересказывать, писать, результат будет хорошим, надо этим постоянно заниматься. Даже спустя десятилетия, а точнее полвека, я всегда помню и учитываю в своей работе данный факт моей биографии.

ИНТЕРНАТ

Второе испытание мне, пятикласснику, выпало на проявление силы воли. Впоследствии я неоднократно этот эпизод вспоминал, когда возникала сложная ситуация или подобная ей. После окончания начальной школы мы учились в семилетней школе соседнего села «Двуречье» и жили в интернате. Нас было немного, где-то около 50 девочек и мальчиков со всех лесоучастков Томаринского района. Ребята собрались разного возраста (после войны прошло не более восьми лет), были и переростки, которые по возрасту должны учиться в 9-10 классах. Старшие подростки- семиклассники - имели карманные деньги, курили, использовали нелитературную лексику (матерились), брились и заводили романы с девочками, которые жили в соседнем здании интерната. Жизнь в интернате была на полном самообслуживании: уборка комнат, заготовка дров для отопления здания, отопление помещения, обеспечение ребят водой, очистка двора от снега и др. Осенью и весной было еще терпимо, а зимой сложнее: холодно, темно, ветер, снегопад. Старшие подростки ленились, порой им не хотелось зимой дежурить. Ребятам, проявлявшим интерес к курению, предлагали за «бычок» (недокуренная папироса) выполнить обязанности дежурного (например, наколоть дров, протопить печь на ночь, принести вечером воды из колодца, сделать уборку помещения и т. д.). Я приобщился к курению, у меня уже возникла потребность курить, но курил понемногу. А так как родители мне не давали денег на карманные расходы, то, естественно, в этом мне, как и другим младшим подросткам, могли «помочь» только старшие ребята. И они это делали с большим удовольствием, даже устраивали «конкурс», кто за «бычок» выполнит больше хозяйственных поручений. Пока это строилось на товарищеских отношениях, то я исполнял поручения, а курение меня больше захватывало. Наступил момент, когда стал искать возможность покурить, и здесь старшеклассники готовы были мне «помочь». Наверное, со временем я бы по-настоящему научился курить, но эти «конкурсы» приняли уничижительный характер, это меня больше оскорбляло, чем удовлетворяло желание курить. Я категорически перестал клянчить бычки, чтобы потом не мучиться от собственного унижения. Какое-то время я страдал от недостатка курения, не скрою, порой мучительно хотелось курить, но я пересилил это вредное желание и почувствовал освобождение от этой зависимости. Больше я никогда и ни в каком классе не проявлял интереса к курению и в настоящее время не курю. Этот поступок из моей жизни впоследствии помогал в педагогической работе и во взаимоотношении с подростками и со студентами.

ПРОФЕССИЯ

И вот я перехожу к главному вопросу жизни - кем быть? Здесь, наверное, существует множество вариантов выбора, но я хочу рассказать о своем пути в педагогическую профессию. Возможно, он читателям покажется любопытным, а, возможно, и поучительным. Надо сказать, что в моем роду никогда не было учителей. Мои родители относились к сельскому роду, но за давностью лет подробно о их жизни ничего сказать не могу. Так вот, моя дорога в профессию уже в начальной школе как-то сама собой определилась. У меня появилось желание «обучать» своих сверстников по классу, помогать им, готовить домашние задания к урокам. Это настолько увлекло меня, что я уже «вошел» в профессию учителя: «заводил» для учеников тетради по арифметике, русскому языку, рисованию. Для этой цели разрезал чистые тетради на две равные части, подписывал их на вымышленных учеников, составлял расписание уроков, вел уроки, были перемены, как в настоящей школе. И самое главное, в этой игре была проверка тетрадей и «контрольных» работ «учащихся». В них специально допускались «ошибки», которые я аккуратно исправлял. Проверял «тетради» внимательно, неспешно, потом достаточно долго просматривал выполненные задания и свои исправления красными чернилами, и с чувством исполненного долга я с большим удовольствием ставил оценку. Такие игры проходили ежедневно часами, и мои родители никогда не мешали мне. Возможно, они просто не обращали на мои забавы никакого внимания. По крайне мере, они и позже ничего не говорили об этом. В процессе игры у меня возникло огромное желание иметь настоящий школьный журнал. Это желание на долгое время охватило все мое существо, и я потерял покой и сон. С этой мыслью я ложился и вставал, ел, гулял, играл, но, что бы я ни делал, всегда возвращался к одной мысли: как достать школьный журнал? Я понимал, что его можно достать в школе, достаточно попросить уже использованный журнал у учительницы. Однако мне было стыдно признаться, ведь тогда все узнают, о моей мечте быть учителем. Мучился я достаточно долго. Не помню, наверное, ученики сказали учительнице, и она подарила мне журнал. Настоящий школьный журнал! Вы не представляете себе, какое это было счастье, держать в руках настоящий школьный журнал! Я с ним не расставался ни на минуту, ежечасно проверял, в портфеле ли он. А ложась спать, клал его под подушку и засыпал самым счастливым человеком - я обладатель школьного журнала! Вставая по утрам, я первым делом доставал из-под подушки заветный журнал, осматривал его со всех сторон, неспешно перелистывал страницы, вчитываясь в его «волшебные» строчки: наименование предмета, список учащихся, числа месяца, что пройдено на уроке. И, самое главное, это «волшебные» клеточки для оценок ученикам. Теперь мне не надо сочинять, как все это необходимо записывать, все в журнале указано, одним словом, моя мечта сбылась! Все уроки я вел теперь «грамотно», как настоящий учитель, ведь у меня был журнал. О конкретном предмете речи не было - просто я был учителем. О чем-то другом я уже больше не думал!

В последующие школьные годы я так не «страдал» учительской профессией, но желание помогать отстающим у меня сохранилось навсегда. Однако «внутреннее» педагогическое созревание, как я полагаю, не прекращалось никогда, хотя, честно говоря, стремление к профессии учителя ярко не выражалось. И вдруг в 9 -ом и, особенно в 10 -ом классе, способности к педагогической работе прорвались «фонтаном»! В течение двух учебных лет был старостой класса: организация дежурства, участие в общешкольных мероприятиях, дополнительные занятия с отстающими. Выполнял обязанности пионервожатого в пятом классе соседней школы. Когда я был в 10 -ом классе, мне поручили вести уроки гражданской обороны в 6 -ых классах своей школы. Позже я понял, почему. С 1959 года впервые в школы страны ввели этот новый предмет. Учебная нагрузка была уже утверждена, дополнительные часы, наверное, никому не хотелось брать. Учитель, которому «навязали» дополнительные часы, с поддержки администрации школы, предложил мне уроки этого предмета. Со страхом и большим сомнением я согласился. Я вспомнил годы учебы и игры в начальной школе, сердце затрепетало от предстоящей учительской работы: я буду вести настоящие уроки, а не понарошку. Здесь я вновь «встретился» со школьным журналом, мне доверили ученикам ставить оценки, записывать пройденный материал на уроках. Вы не представляете, какое было оказано мне доверие. К обязанностям учителя я относился с большой ответственностью. Дисциплина была вполне сносная, ребята вели себя порой шумно, но уроки не срывали. Естественно, в школьной библиотеке я постоянно подбирал книги, а в кабинетах физики и химии, плакаты и таблицы, самостоятельно изучал методику пользования противогазом. Готовился я в течение недели основательно, урок был один раз в неделю. Вел я их во втором полугодии в шестых классах, всего четыре урока в неделю. Нагрузка для десятиклассника была существенная, но на моей учебе это никак не отразилось, просто я учился распределять свое время. В последующие годы это качество стало чертой моего характера.

По традиции десятиклассники готовили последний в своей школьной жизни новогодний бал. Этот факт моей жизни занимает особую страницу в будущей педагогической биографии. Сейчас не смогу объяснить, как случилось, что я, ничем не приметный ученик, оказался одновременно и организатором, и сценаристом, и режиссером, и главным действующим героем бала. Обычно, как это бывает в таких случаях, проходили общие собрания старшеклассников, где шумно и с юмором обсуждали содержание, оформление и порядок проведения бала. Сейчас я уже не могу точно вспомнить, как родилась идея провести новогодний вечер по сюжету известного и популярного в те годы кинофильма «Старик Хоттабыч». Вначале мне пришлось в библиотеке подобрать и прочитать восточные сказки, в том числе книгу «Тысяча и одна ночь». В этой книге есть «Сказка о рыбке»: вытянул рыбак из моря свои сети, а в них - медный сосуд, а в сосуде - могучий чародей - джинн, а далее один за одним пошли всякие чудеса. По сюжету этой сказки был поставлен современный советский фильм со всеми различными приключениями подростка с активным участием старика Хоттабыча. Вот и было решено провести новогодний бал в восточном стиле: оформление зала, танцы, предсказания. Мне пришлось писать текст сценария (тогда этого слова-то мы не знали), «создавать» костюм и грим для главного героя и ведущего вечера - Хоттабыча. В процессе подготовки были определены роли участников вечера и разработан сценарий бала. Надо сказать, по ходу работы с интересом мне оказывали помощь учителя химии, физики, трудового обучения (ныне технологии), библиотекарь и все старшеклассники. В подготовке вечера были заинтересованы все. Забегая вперед, хочу сказать, вечер прошел весело, шумно, с танцами и шутками. В течение всего вечера работала «пещера» (специально оформленный класс) предсказаний. Чтобы «ограничить» число желающих ее посетить (иначе очередь была бесконечна): у входа стояли стражники в соответствующей одежде. И еще необходимо было иметь в качестве пропуска копейку. Причем, для каждого следующего часа вечера, определенного года выпуска (например, 1950, 1955, 1957 гг.). Когда посетитель входил в «пещеру» (в ней было полутемно), он не мог ничего точно определить, где и как в ней расположены предметы, мебель и различные принадлежности для предсказаний. Сверху в противоположном углу сверкали глаза совы, вдоль дорожки к большому креслу на стойках мерцали огоньки (фитили), на стенах висели «портреты» предсказателей, звучала восточная музыка, все было сказочно и загадочно. И вдруг в какое-то мгновение с кресла из-под совы неожиданно спускался Хоттабыч с раскрашенной книгой размером в фолиант. К нему девочки в восточной одежде медленно подводили посетителя. Старик торжественно открывал свою «волшебную» книгу на определенной странице. В книге он отрывал приклеенные полоски бумаги с напечатанным определенным «предсказанием» и вручал их посетителям, сопровождая восточными изречениями. Они, выходя из «пещеры», читали текст, и часто на их лицах было неподдельное удивление! Я, конечно, был доволен, цель была достигнута, желающих попасть в «пещеру» было, хоть отбавляй, но у них не всегда была нужная копейка в руках. Ребята с ног «сбивались», чтобы найти или достать ее у кого-нибудь и получить заветное «предсказание». «Секрет» предсказаний был удивительно прост. Многих учителей и ребят я знал хорошо, о других, возможных посетителей, информацию мне помогали получить одноклассники. Прочитав несколько раз книгу «Тысяча и одна ночь» и другие восточные сказки, я составил более сотни самых разных «предсказаний» для различной категории желающих, в том числе мне хорошо известных учителей и ребят. Для них были специально составлены тексты «предсказаний». Чтобы посетители не заметили моих долгих поисков необходимого «предсказания» и подготовки приветствия к входящему, мои помощники незаметно сообщали мне, кто стоит на очереди в «пещеру». Кроме этого, были подготовлены конкурсы, викторины - все создавало занимательный, веселый настрой. На вечере звучали песни, исполнялись восточные танцы. Так как на публике Хоттабыч появлялся нечасто и всегда необычно, то его всегда ждали с нетерпением. Путь его проходил через весь зал на сцену сквозь строй участников вечера. Появлялся он необычно, восседая на кресле, стоящем на паланкине, который под восточные мелодии несли рослые «восточные молодцы». Его «мудрые» новогодние выступления (поздравления) перемежались загадками и «удивительными» фокусами, в подготовке которых помогли учителя физики, химии, биологии и др. Вечер прошел на веселой ноте! Администрация школы за подготовку и проведение вечера и хороший новогодний костюм вручила мне премию - шахматы с надписью «За лучший костюм на новогоднем вечере. 1958 г.». Эти шахматы сохранились, на них учились играть мои внуки.

ПЕДИНСТИТУТ

После окончания школы мне, единственному выпускнику, педагогический совет школы дал характеристику-рекомендацию для поступления в педагогический институт. Как тогда я ошибочно считал, что «судьба моя решена» и в другие вузы мне путь закрыт, другого выбора у меня не было. Возможно, так судьбе угодно было. Так я стал студентом физико-математического факультета Южно-Сахалинского педагогического института. Правда, здесь не обошлось без драматической ситуации. В то время сдавали пять вступительных экзаменов по четырем предметам: математика (письменно, устно), физика, сочинение, иностранный язык. На первом экзамене по математике (письменно), наверное, от волнения я работу написал лишь на «три». Мне было стыдно перед родителями и, конечно, перед учителями, что «подвел» школу. Но больше всего я переживал, что не пройду по конкурсу, а учиться очень хотелось. Но все обошлось благополучно. В институте я учился ровно, многие предметы сдавал досрочно, получал повышенную стипендию, особых трудностей в учебе, в быту и организации свободного времени не было. В институте меня постоянно мучила только одна мысль: выйдет ли из меня хороший учитель, а плохим - мне не хотелось быть. За давностью лет могу сказать лишь одно, эта мысль меня сопровождает и сих пор, редко бываю довольным проведенными занятиями. Сразу же начинаю анализировать причины и искать возможности их устранения. Наверное, это заставляет меня постоянно учиться, заниматься самообразованием, а также профессиональной переподготовкой на различных курсах. Это отступление сделано для изложения следующих этапов моей жизни.

ТЕХНОЛОГИЧЕСКАЯ ПРАКТИКА

В студенческой жизни мне запомнилась производственная (технологическая) практика. Она проходила два месяца в г. Новосибирске и состояла из двух частей. Впечатлений от этой поездки сохранилось много, разных, поучительных и интересных. В июне мы, студенты второго курса, жили в городе, в дневное время работали на заводе, впервые «осваивали» трамвай. Производственная практика проходила непосредственно на крупнейшем сибирском энергомашиностроительном заводе. Работа на заводе сочеталась с изучением организации производственного цикла изготовления электрических машин различного назначения. Девушки, например, принимали участие в укладке медных пластин в сборке станин для генераторов Братской ГЭС. Размеры цехов и производство энергомашин поражали наше воображение: все было огромно, весомо, зримо и убедительно. И все это вызывало у нас восхищение и гордость за наших инженеров, техников и рабочих. Кстати, за практику на заводе в зависимости от сложности трудовых операций каждому студенту выплатили зарплату от 60 до 120 рублей. Второй месяц учебной практики был организован на базе научно-исследовательских институтов и вычислительного центра Сибирского отделения АН СССР.

Весь июль месяц мы жили в научном центре «Академгородок» Сибирского отделения АН СССР. Мы знакомились с направлениями исследований лабораторий, устройством и назначением оборудования и различной техники, писали отчеты. В свободное время мы отдыхали на Обском водохранилище (море), так как на реке была построена ГЭС, ходили в кино и концерты, если таковые были. В течение месяца мы просмотрели весь репертуар спектаклей театра оперы и балета, драматического театра «Красный факел» и театра оперетты. Все, что мы услышали и увидели: музыка, оформление сцены, игра артистов, - поразило нас. Мы впервые прикоснулись к настоящему большому искусству. И, конечно, нас знакомили с научным центром. Мы встречались с первым председателем Сибирского отделения АН СССР, академиком М.А. Лаврентьевым, директором института ядерной физики Г.И. Будкером. Нас знакомили с научной и учебно-воспитательной работой Новосибирского университета, главной «кузницей» научных кадров Сибири и Дальнего Востока. Все было удивительно интересно. Особое восхищение у нас вызывал сам научный городок. Расположен он на берегу искусственного Обского моря. Каждый квартал главной улицы - Морского проспекта - отличается оригинальным художественно-декоративным оформлением. Административно-служебные здания подчеркивают собой легкость и простоту архитектурного ансамбля. В основном здесь преобладают светлые тона, отчего городок всегда, в любую пору выглядит нарядным, праздничным. Рассказывать и писать об этом городе будущего, как тогда нам казалось, трудно - его надо видеть! Он молод, в 2005 году ему исполнилось 50 лет, даже по земным меркам - это «детский» возраст города, но у него свое неповторимое лицо, свои традиции, свой ритм жизни. Если в то время серость асфальта усугубила центр города, вытеснила зелень, которой не так уже много было в городе, то в Академгородке этого избежали. Здесь на первом плане - цветники, газоны, стройные аллеи из сосен и берез. Воздух наполнен запахом леса и щебетанием птиц. В парковой зоне городка расставлены кормушки для белок и птиц. Об этом позаботились школьники.

Отличительная особенность городка - и его улицы, проспекты, автобусные остановки. Ну, где, например, вы слышали такие названия остановок: «Теплофизика», «Ядерная физика» или «Гидродинамика»? Это можно услышать только здесь, в Академгородке. Для нас, гостей, странно было слышать из уст кондукторши: «Следующая - ВЦ!». Оказалось, это вычислительный центр.

Самое оживленное место городка в любое время дня и недели - университет, гордость Новосибирска. Кабинеты и лаборатории оснащены самым современным оборудованием и техническими средствами. Здесь очень высок принцип отбора абитуриентов на вступительных экзаменах. Студенты с третьего курса занимаются в лабораториях научно-исследовательских институтов.

На эмблеме Сибирского отделения Академии наук изображена древнегреческая буква сигма. В математике она означает сумму: «сумма суммарум» - сумма всего. Это как бы знак союза науки и дарований, который особенно характерен для ученых Сибири, они успешно решают задачи науки и производства.

Отличительная черта жителей городка - мыслить вслух и в любую свободную минуту. Идешь по бульвару или стоишь за билетами в кино, и до тебя доносятся обрывки фраз:

-Локализована в пограничной области! - Я нашел красивое решение задачи....

Это можно заметить и на пляже, и в парке, одни рисуют замысловатые формулы на песке, другие спорят между собой, третьи беседуют в полголоса. Можно еще много писать об этом молодом и удивительном городе Науки и о его людях, одержимых Наукой. Знакомство с научной работой обогатило наши знания и оставило в нашей памяти лучшие воспоминания навсегда!

Совсем забыл интересный факт этого периода. Однажды, гуляя по Новосибирску, мы увидели в центре города толпу людей, среди которой были кубинцы. Мы, естественно, из-за любопытства подбежали к толпе и, к нашему удивлению, мы увидели в центре Рауля Кастро (брата Фиделя Кастро), министра Революционных вооруженных сил республики Куба. Рауль, молодой человек среднего роста, был подтянут, в военной форме, с ясным лицом и искренним взглядом, располагал к себе собеседников. Они что-то возбужденно обсуждали, шутили, хлопали друга друга по плечу, крепко жали другу другу руки, обстановка была свободной и непринужденной. Кубинская делегация совершала поездку по нашей стране, изучая практику строительства коммунизма. Для нас, сахалинцев, это было памятное событие, о котором мы позже с удовольствием рассказывали родным и знакомым.

... Покидали город вечером. Красным неоном светилось на вечернем небе емкое слово: «Новосибирск». Толмачевский аэропорт, точка, где скрещиваются десятки воздушных трасс - ворота в Большую Сибирь. Мощный рокот реактивных двигателей и тут же - плотный, густой гул человеческих шагов. Ритм трудовой Сибири, уверенный и современный, устремленный в будущее, будущее страны! Эти мои впечатления того времени были написаны и опубликованы в районной газете. Как теперь там обстоят дела сейчас, трудно сказать.

Следующая наша остановка - Москва! Прибыли в город утром 27 июля 1962 г. Так, я в 22 года, впервые увидел столицу нашей Родины: Кремль, Красную площадь, Ленинские горы, ВДНХ, круговую кинопанораму, театры. Прогулка по ночной Москве, на трамвае и по Москве - реке и, кончено, метро! Честно скажу, сердце у меня трепетало от увиденного! Столько в школьные годы было прочитано, просмотрено в кино, журналах и на открытках - и вот я в Москве, такой родной, знакомой и близкой! Это сейчас, когда в Москве бываешь по несколько раз в год, то все привычно, знакомо и буднично, а тогда, 50 лет назад, было другое, это было для нас открытие! Мы просмотрели все станции кольцевого метрополитена - восхищались его подземными «дворцами». Впервые увидели газ, научились пользоваться газовой плитой и газовой колонкой - все было в новинку. Неизгладимое впечатление оставило посещение Политехнического музея - кладезя человеческой научной и технической мысли. Мы слушали экскурсовода и на все смотрели во все глаза и с нескрываемым удивлением. И каждый раз я осознавал, как мы, будучи уже взрослыми людьми, много не видели и не знали. Но увиденное здесь мне позже пригодилось в работе учителя и классного руководителя.

САМООБРАЗОВАНИЕ

Вторым важным моментом в студенческой жизни было то, что на третьем курсе обучения работа учителем физики в родной школе. А было это так, в советские время, как известно из истории, осенью (сентябрь - октябрь) студенты в организованном порядке выезжали в колхозы и совхозы на уборку картофеля. На первых двух курсах я принимал активное участие в такой работе. На третьем курсе по семейным обстоятельствам мне дали освобождение от поездки в колхоз. Естественно, приехав домой, на следующий день я поспешил в школу, которую недавно окончил, где учителя были рады меня видеть. Завуч в беседе, возможно, в шутку или всерьез, не могу сейчас сказать, предложил мне попробовать вести уроки физики. Учитель поддержала эту идею и согласилась дать шестые классы. Я несказанно был рад такому повороту событий. Конечно, я начал основательно готовиться к урокам, ведь я был студентом уже третьего курса физмата, а в глазах школьников я был учителем. Могу сказать, что учитель уже на втором уроке присутствовала у меня. Мне это было вполне понятно, за это время я могу «наломать дров», а ей потом нужно будет все исправлять, то есть, заново изучать учебный материал, чего допустить нельзя. Но, к счастью, все обошлось хорошо. Был проведен доскональный анализ проведенного урока по всем правилам методики. Она постоянно приглашала меня на свои уроки, этим я всегда пользовался. Это была настоящая методика подготовки учителя к работе в школе. Все делалось в «живую», как сейчас бы сказали, в режиме «Оnlain». Это было счастливое время, с утра до вечера я пропадал в школе, точнее сказать, в школьном физическом кабинете. Свободный от уроков, я «облазил» и «обшарил» в кабинете и препараторской шкафы и все полки. Через мои руки прошли все физические приборы и имеющееся оборудование. Любопытство мое было неимоверное: я мог часами держать приборы в руках, изучать и проверять их в действии, выяснять использование каждого из них по конкретной теме предмета. В течение всей четверти я вел уроки самостоятельно, изучал кабинет физики. Можно сказать, у меня состоялась первая неофициальная педагогическая практика, причем, удачно. Этому факту я был очень рад.

В ноябре месяце учебного года на третьем курсе меня пригласили в деканат, что, само по себе, такое событие для студентов вуза того времени было неординарным (по тем временам студенты, как сейчас, не толпились у «парадных» дверей декана, все вопросы решались через старосту группы). У кабинета ректора никого не было, мы только видели табличку над входной дверью. В случае со мной, мне староста группы передала приглашение зайти к декану на прием. Я был в растерянности, что мог я такого сделать, что стало известно декану факультета В.Р. Болотину? С такими сомнениями я пришел на прием в назначенное время. К моему удивлению, Владлен Романович предложил мне поработать учителем математики в вечерней школе, я был в растерянности от такого предложения и сразу про себя естественный вопрос: справлюсь ли я? У декана было обращение от директора данной школы С.С. Шевлякова. Декан сообщил мне время встречи с директором. Встреча была положительной и короткой. Так, обучаясь в вузе, я стал работать учителем математики, а потом физики, в вечернее время два раза в неделю. Работа у меня шла хорошо. По окончанию вуза Семен Сергеевич предложил мне остаться в школе на постоянную работу в должности завконсультпунктом в одном из городов области. Однако мне хотелось работать в дневной школе, от такого предложения С.С. Шевлякова я отказался в пользу официального распределения.

РЕПЕТИТОРСТВО

В то время, как и все студенты, я подрабатывал, чтобы улучшить свое материальное положение. Однако я не работал на производстве, как многие другие студенты, а занимался репетиторством с двумя десятиклассниками. Основная цель моих занятий, - это совершенствовать свою педагогическую подготовку. Здесь была своя особенность, если идешь на урок, то знаешь о его содержании все. Когда же идешь к ученику на дом, то не знаешь, что тебя ждет. Поскольку я занимался с учениками по математике, то, естественно, приходилось постоянно решать задачи разного свойства и характера (алгебра, геометрия, тригонометрия). Задачи, как правило, видишь и читаешь впервые и в присутствии ученика, то решать их необходимо здесь и сейчас, чтобы занятие было результативным. Условие было жестким и по времени занятие было ограниченным. Поэтому необходимо всегда быть в «форме» и готовым к неожиданным ситуациям.

Естественно, меня всегда беспокоил авторитет учителя, а он определяется, в первую очередь, достаточно четким знанием предмета. Понимая и осознавая это, я в трудных ситуациях пользовался методом, который для себя условно назвал методом «от печки». Я приходил к ученику, беседовал о том, о сем, как прошли занятия в школе, что нового и интересного было на уроках. Пока он рассказывал и отвечал на мои вопросы, я в это время незаметно «пробегал» глазами текст задачи, определял пути ее решения. Когда решение сразу просматривалось, то занятие шло в обычном режиме, как в школе на уроке. Ученик с помощью наводящих вопросов учителя решает задачу. Финал в таких ситуациях предопределен, а результат всегда положительный. Занятие проходит обычно, с остановками, в итоге снова обсуждается процесс решения задачи. Занятие проходит без особого напряжения, в обычном режиме, психологически не устаешь. Другое дело, когда решение задачи сразу не просматривается, и не видно, как ее сразу можно решить. Первое время я терялся: время ограничено, решить задачу надо обязательно и методически грамотно объяснить ее решение. При этом ученики не должны заметить у меня волнение и нервозность. Вот тогда меня выручал, как тогда мне казалось, мой метод «от печки». Приступая к решению задачи, я говорил: «На прошлом занятии ты решал задачу с моей помощью, а сегодня попытайся самостоятельно найти решение задачи. Представь себе, мы с тобой не знаем, с чего начать и каким способом решать задачу, но мы знаем аксиомы, теоремы и формулы для решения задач по данной теме. В таком случае пользуемся любым первым способом, который пришел нам в голову». Пока он занимается поиском правильного решения задачи, я достаточно оперативно вникаю и проверяю различные варианты и верно найденное решение держу в памяти. После двух-трех наших совместных «поисков» решения и неверных результатов, я объясняю ученику причины его ошибочных рассуждений и, между прочим, предлагаю воспользоваться другим способом. Так после «мучительных» поисков задача наконец-то решена, мы с облегчением оба вздыхаем. Он не догадывается, насколько мне «легко», сколько адреналина было выброшено, что я вдвойне устал от этого занятия. Сейчас я понимаю, что этот метод принадлежит не мне, а французскому просветителю Ж. -Ж. Руссо, а тогда пришлось его открывать повторно. Что ж в истории науки и практики бывает такое и часто, тем ценнее «опыт находок ошибок трудных».

Вот так я готовился к своей будущей учительской профессии. Естественно, свободного времени у меня было немного. (Как свидетельствует жизнь и творческая деятельность великих людей прошлого и настоящего, можно что-то полезное и нужное сделать для себя и людей, если четко и рационально распределять время.). Постепенно я осваивал этот опыт и успевал с товарищами сходить в кино, театр и на институтские вечера.

Надо сказать, на общественную работу я не напрашивался, но и не чурался ее. В течение двух лет был председателем студенческого комитета общежития. Собрания и заседания само собой, проводили вечера, дни рождения, обсуждение книг, выпускали студенческую стенную сатирическую газету «Ёрш», организация дежурства по общежитию и кухне (очистить печь от золы, обеспечить углем и натопить ее, чтобы студенты могли бы приготовить обед или ужин), обсуждение нарушителей правил поведения в общежитии, организация дежурства по общежитию и санитарного контроля за соблюдением чистоты в комнатах, генеральные уборки и коммунистические субботники и др. В этой связи произошел такой курьезный случай со мной. На комсомольском собрании меня, студента третьего курса, предложили в комитет комсомола факультета, но вовремя кто-то сказал, что Арефьев не комсомолец, все от удивления рты раскрыли. Заворготделом вынужден был сбегать в комитет комсомола института и проверить данный факт, а в последующие дни меня постоянно спрашивали: правда ли это и почему? Опыт общественной работы в общежитии был очень полезным мне как классному руководителю в организации воспитательной работы с учащимися.

УЧИТЕЛЬ

Институт я окончил вполне успешно, в тайне думал об аспирантуре, но, честно говоря, не понимал, что это такое. Подумал, если желание учиться дальше сохранится, то я приду в аспирантуру, но немого позже. Так оно и случилось. С этой мыслью, я спокойно пришел в комиссию по распределению выпускников и принял направление на работу в распоряжение Томаринского районо Сахалинской области, где меня определили в первую школу г. Томари учителем физики и математики. Кроме этого, постоянно был классным руководителем в старших классах. Первым классом, который мне «вручили» в качестве классного руководства - был 9 класс. Впоследствии за неимением учителя трудового обучения я вел физику и уроки трудового обучения. Время показало, что вести два таких сложных практико-ориентированных предмета, где требовалась большая подготовительная работа, невозможно. Выбор я сделал в пользу физики, здесь материальное оснащение было намного лучше. Приборов было много и самых разных и, как мне показалось, было интереснее для меня и для учащихся.

В школе проработал с1964 года по 1975 год, вплоть до поступления в аспирантуру. Работал с интересом, в школе «пропадал» с утра до вечера: семьи еще не было, жил у родителей в частом доме на всем готовом - все время посвящалось работе. Помимо уроков вел кружок «Юный киномеханик». В институте мы прослушали спецкурс с практическими и лабораторными работами, сдали государственный экзамен и получили удостоверения демонстратора на киноаппаратуре «Украина». Для работы в школе это было очень кстати, мне хотелось свои знания и подготовку проверить на практике. Впоследствии киноаппаратура была стационарно установлена в физическом кабинете. И все научные фильмы, киноролики использовались как на уроках, так на внеклассных занятиях и на кружке, и вечерах по физике, астрономии и космонавтике. За время работы в школе мы с ребятами столько фильмов просмотрели, трудно и сложно назвать их количество! С моей помощью школа установила связь с региональным прокатом фильмов. Ежемесячно в установленные дни я ездил в г. Холмск для росписи на следующий месяц конкретных документальных и научно-популярных фильмов для школы. Фильмы школе как образовательному учреждению присылали по железной дороге бесплатно. Ответственный ученик в установленные дни ходил на станцию и приносил очередную коробку с фильмами. Для кружковцев это было очередное событие. На такие сеансы приходили все желающие, что в кабинете протолкнуться негде было. Так полезное и необходимое соединялось с развитием познавательных интересов учащихся к физике, технике, к отечественным ученым, изобретателям. И этот факт сам по себе имел положительное значение, ребята гордились нашей страной. Опыт нашей работы с документальными и научно-популярными фильмами был обобщен и опубликован под рубрикой «Как работает малый фильм» в журнале «Советский экран» (1972, - № 18.).

Работа шла хорошо, профессией я был доволен, на уроки шел с большим желанием, мотивация к обучению была очень высокая. Вместе с этим, я думал об аспирантуре, что делать, как начать, к кому обратиться за консультацией, но так, чтоб об этом никто не знал. Вот такой был у меня «секрет». Об этом можно много писать, скажу лишь одно, что путь мой в науку лежал через активное участие в педагогических чтениях учителей. Роль их возросла в связи с юбилейными датами: 50 -летие Советской власти (1967) и 100 -летие со дня рождения В.И. Ленина (1970). Мною был подготовлен доклад на тему: «Использование материалов о развитии науки и техники за 50 лет Советской власти». Сам по себе доклад не представлял собой «инновационный» шаг вперед. Но в нем была, как теперь сказали бы, «фишка», а именно: переход от общих технических достижений советских ученых, инженеров и техников к местному производству, его техническому оснащению и использованию физических закономерностей в действующем оборудовании и обслуживанию его соответствующими специалистами. Ребятам все было знакомо из экскурсий на предприятия города, где работали многие их родители. Здесь обучение предмету органически соединялось воспитанием на реальных условиях работы производства. Доклад прошёл все ступени конкурса и был отмечен второй премией педагогического общества РСФСР. Его основное содержание было опубликовано в «Учительской газете» (1968 г., январь), в кратком изложении был представлен в статье, посвященной обзору лучших докладов, в журнале «Физика в школе» (1968, № 2). Получил премию 80 рублей и Почетную грамоту за подписью Президента АПН СССР В.М. Хвостова. Такой неожиданный успех укрепил мое желание учиться дальше. В аспирантуру поступил с убеждением заниматься определенной научной проблемой - совершенствование воспитания учащихся на уроках физики в средней школе. К этому времени у меня было восемь публикаций в научно-методических журналах «Физика в школе» и «Народное образование». Сдал кандидатские экзамены по философии (г. Южно-Сахалинск), иностранному языку (г. Владивосток), специальность (г. Москва). Хочу заметить сегодняшним аспирантам, вся подготовка для поступления в аспирантуру выполнялась в свободное от работы время, и я на свои средства ездил, летал и консультировался. К тому времени я был женат, в семье росли две дочери, жена - педагог. Кто знаком с работой советской школы, тот помнит, что это такое и какие требования тогда предъявлялись к учителям.

АСПИРАНТУРА

Все трудности мною были так или иначе преодолены, и я, спустя десять лет после окончания института, поступил в очную аспирантуру. Всей семьей мы переехали в Москву, оставив работу, хорошую оплату и квартиру - очень хотелось учиться. Так сложились обстоятельства, что весь период обучения в аспирантуре мы жили в интернате средней школы Памяти В.И. Ленина в Горках Ленинских Московской области. Мне предложили работать учителем физики в данной школе. Школа была экспериментальная АПН СССР и относилась к научно - исследовательскому институту содержания и методов обучения (НИИ СМО), в аспирантуре которого я учился. За эти годы основное время было посвящено библиотекам, изучению и анализу диссертационных работ, к концу обучения их набиралось более ста. Компьютеров и Интернета тогда у нас и в помине не было. Все, что мы, аспиранты, находили нужным и полезным - записывали в общие толстые тетради, таких тетрадей исписывалось более десятка. Кстати, хочу заметить, весь прочитанный материал в отсутствии компьютера «переваривался» и «просеивался» сознательно и основательно через наш мозг. Это самый трудоемкий, сложный, но, как показал мой личный опыт, качественный путь подготовки квалифицированных научных кадров. Что касается компьютеров, то это эффективное техническое средство для поиска, обработки и анализа необходимых источников.

В этой связи хочу заметить, что в современных условиях для осуществления компьютерной грамотности учащихся в масштабах национального проекта «Образование» необходимо реализовать крупномасштабные задачи, в том числе на уровне регионов - это подготовка учителей к овладению ИКТ, обеспечение студентов, учителей и учащихся современными мультимедийными компьютерами, подготовка всех классов и аудиторий к использованию телекоммуникационных средств, создание эффективного программного обеспечения и образовательных веб-ресурсов, всеобщий доступ учащихся, студентов и учителей к информационным технологиям в школах, в учреждениях дополнительного образования и др. Это отступление сделано на будущее для формирующегося нового поколения, которому предстоит создавать и осваивать технику и оборудование XXI века.

Вернемся к аспирантуре. Это было непринужденное и интересное время. Одним словом, Москва - в этом слове все слилось: бесконечные дискуссии и беседы аспирантов, научные конференции, встречи с учеными, посещение театров, выставок и киносеансов и многое другое. Конечно, больше всего мне запомнился коллектив лаборатории обучения физике, в которой я учился. В ней работали и вели многоплановые исследования, осуществляли научное руководство аспирантами и докторантами, издавали монографии, учебники и методики обучения предмету известные в то время учителям физики всей стране ученые методисты: А.Г. Глазунов, А.С. Енохович, Б.С. Зворыкин, Ю.А. Коварский, А.А. Покровский, Л.И. Резников, Н.А. Родина, В.В. Усанов, Л.С. Хижнякова, Э.Е. Эвенчик, С. Я Шамаш. Возглавлял лабораторию талантливый ученый, отличный организатор, профессор В.Г. Разумовский. О каждом из них можно написать книгу. Честно говоря, мне порой не верилось, что я, учитель из далекой глубинки Сахалинской области, нахожусь среди них, вижу их всех в «живую», слушаю. Могу свободно общаться с ними и консультироваться у каждого из них. Порой мне хотелось ущипнуть себя, не сон ли это, что я нахожусь в центре методической мысли - научно-исследовательском институте и лаборатории, где рождаются, обсуждаются методические идеи содержания и обучения учащихся. Мы, аспиранты, не только наблюдали этот творческий процесс, но, прежде всего, это была незримая учеба выдвижения, обоснования своих научных идей и темы диссертационных исследований. В студенческие годы мы учились по их книгам, работая в школе, мы постоянно пользовались их наработками. И вот, спустя десятилетие, я нахожусь среди них, слушаю и общаюсь с ними. Не знаю, как другие аспиранты, я же чувствовал, что прикоснулся к кладезю их мудрости. В то время нас, аспирантов, в лаборатории было более 20 человек из различных союзных республик, краев и областей России. Среди нас был аспирант Юрий Иванович Дик - будущий директор института содержания и методов обучения (ИСМО), академик РАО. Он был человеком очень живым, подвижным, общительным, с юмором, талантливым и способным организатором. Я его достаточно хорошо знал, мы с семьями в те годы проживали в общежитии в Подмосковье. Наши дети посещали один и тот же детский сад, жены работали в одной школе, вместе отмечали праздники и дни рождения. В последующие годы мы постоянно общались, когда мне приходилось бывать в Москве. Жаль, что рано он ушел из жизни, не доживший до 60 лет, его жизнь оборвалась на высоком полете научных идей и замыслов.

Сотрудники лаборатории к нам относились с большим уважением и вниманием, но были требовательны. Как мы волновались, когда на повестке очередного заседания стоял отчет того или другого аспиранта. Коллектив лаборатории регулярно проводил мониторинг качества знаний учащихся по физике. К данной работе привлекались аспиранты: они разрабатывали проверочные материалы, обосновывали регионы проверки, осваивали опыт обработки полученных результатов, анализа, обобщения и выводов проведенного мониторинга. Помню, такая работа проводилась весной 1978 г. в Калужской области. Руководители воспользовались этой возможностью, и мы всей группой посетили первую в мире Обнинскую АЭС, которая была построена и пущена в действие в 1954 году при активном участии и научном руководстве И.В. Курчатова. Для нас такое событие было значительным и не забываемым. Пользуясь возможностью, спустя много лет после окончания аспирантуры, хочу выразить нашим наставникам (многих уже нет в живых) большую благодарность и низкий поклон.

В аспирантуре мне запомнились научные проблемные четверги. Они проходили ежемесячно и в этот день под руководством В.Г. Разумовского, ныне известного академика РАО РФ в области обучения физики и автора десятка книг и сотни научных статей, проводился семинар ученых и аспирантов по различным направлениям обучения и разработке перспективного экспериментального оборудования по физике. На семинарах проводились встречи с известными учеными, авторами учебников физики, известными учителями. Вот их имена: В.А. Буров, Б.В. Воздвиженский, В.Ф. Ефименко, В.Г. Зубов, И.К. Кикоин, Г.Я. Мякишев, А.В. Перышкин, Б.И. Спасский, В.А. Фабрикант, В.Ф. Юськович, и др. О многих из них можно написать ни одну страницу о становлении их научной деятельности. Особое место среди них, на мой взгляд, занимает имя Александра Васильевича Перышкина. Это легенда отечественной школы, это история методики физики. Его учебники по физике для средней школы выдержали несколько десятков изданий. По учебникам Перышкина училось ни одно поколение советских школьников. Я учился и, будучи учителем, учил в течение десяти лет школьников по учебникам Перышкина. У меня до сих пор хранится один экземпляр его учебника (1966 г.). Учебники простые по оформлению, доступные по содержанию и по цене. Но вернемся к А.В. Перышкину. С ним я встречался дважды. Первый раз заочно, когда я находился в научном поиске своей темы, осмелился из сахалинской глубинки послать ему в Москву на отзыв программу факультативного курса по физике. Честно говоря, я не верил, что от него получу ответ, но, к счастью, ошибся. Александр Васильевич прислал мне очень подробный, положительный и доброжелательный отзыв. Я теперь понимаю, что получил положительную оценку авансом наперед. Его поддержка меня просто окрылила и повысила мое стремление заниматься поисками своей научной стези. Спустя почти полвека, этот факт я хорошо помню и приношу ему большую благодарность. Второй раз я в числе других увидел и услышал Александра Васильевича на очередном научном четверге лаборатории обучение физике. Моему удивлению не было предела, за столом президиума рядом с В.Г. Разумовским сидел А.В. Перышкин. Как сейчас помню, выглядел он опрятным, ухоженным, живо общался со слушателями. Когда Александру Васильевичу предоставили слово, то за трибуной стоял довольно стройный и высокий мужчина: движение головы, рук, взгляда, речь, интонация, паузы - все говорило о том, что перед нами выступает человек-учитель, человек - талант, в профессии -личность! Его выступление трудно пересказать, надо слушать: сколько интересных примеров из истории школы, физики, из личной жизни он приводил! Мысль была ясна, речь четкая, образная и удивительно простая, лицо светлое и живое, а в ту пору ему 75 лет!

Время шло, приближалось время окончания аспирантуры. И здесь я не могу не вспомнить важное событие. Среди других приглашенных гостей 28 июня 1978 г. я находился на трибуне Красной площади в связи с похоронами Президента АН СССР М.В. Келдыша. Со стороны Кремлевской стены я стоял с правой стороны около мавзолея В.И. Ленина и видел Политбюро ЦК КПСС в полном составе во главе с Л.И. Брежневым. Вблизи они смотрелись старыми и очень немощными людьми. Такое впечатление создавалось, что они находились в прострации, двигались машинально и не очень уверенно, впечатление грустное. Оно усиливалось вдвойне в связи с потерей талантливого человека и гениального ученого М.В. Келдыша. Вот такой факт известный, но печальный.

НАСТАВНИК

Наступил октябрь 1978 г., я успешно защитил диссертацию. И сегодня с большой благодарностью вспоминаю своего наставника, научного руководителя, старшего научного сотрудника лаборатории, кандидата педагогических наук Анатолия Сергеевича Еноховича. Он был человеком необычайной скромности, глубоко владевший научной проблемой развития методики обучения физике, основательно изучавший перспективы развития техники и производства на основе достижения физической науки. Именно ему принадлежит заслуга в составлении справочника по физике для учащихся, который и по сей день остается непревзойденным учебным пособием для учителей физики, студентов педвузов и учащихся школ и средних специальных учебных заведений. Не могу забыть, как Анатолий Сергеевич, будто мимоходом, но достаточно настойчиво и убедительно, обучал меня научным основам работы над текстом тезисов и статей. Как и какие слова, выражения научного аппарата, необходимо и уместно использовать в содержании, чтобы не было, например, дублирования, тавтологии и т. д. Мне сейчас даже стыдно вспомнить, как я с ним спорил, отстаивал, как мне казалось, свое, но верное мнение. Он был терпелив и тактичен, однако он мог поставить в тупик любого собеседника неожиданным вопросом. Когда доводов у него не было, он пристально смотрел прямо в глаза собеседнику и спрашивал: вы так считаете, хорошо, пишите, но доказательно. В такие минуты я был счастлив от того, что смог отстоять свою позицию и доказать свою точку зрения. Данный опыт мне очень пригодился в работе над диссертациями, монографиями, статьями и учебными пособиями. Сейчас я это вспоминаю с улыбкой и большой благодарностью. Но тогда было не до улыбок. Поскольку до поступления в аспирантуру у меня было уже восемь публикаций в центральных журналах, в том числе и в журнале «Физика в школе», то я считал, что составлять тезисы и писать статьи я умею, ничего здесь «хитрого» нет. Однако, общаясь с ним, моя самоуверенность быстро исчезла. Я понял, как мало еще понимаю и многого не знаю, казалось бы, в таком в простом деле, как написать тезисы на 1-2 страницы. Это сейчас данная технология мне вполне понятна, в то время подобная работа казалась очень сложной. Только один пример: работа над первыми тезисами в научный сборник аспирантов у меня заняла два месяца! Сейчас, какому аспиранту этот факт не скажи, рассмеется и не поверит. Многие считают, что эта работа выполняется в считанные часы. Наверное, можно написать тезисы за 2-3 часа, но какое научное качество, вот вопрос в чем?

Могу с уверенностью сказать, что на мое научное становление большое влияние оказал Анатолий Сергеевич. И сейчас, когда приходится много читать работ научного жанра, писать свои материалы, то чаще всего я смотрю его глазами: правильные ли формулировки, верны ли словосочетания, часто ли употребляются одни и те же выражения, удачно и грамотно ли подобраны источники и т. д. За гражданские, научные и чисто человеческие качества я приношу большую благодарность его светлой памяти.

ШУЯ

После окончания аспирантуры я был направлен на работу в Шуйский педагогический институт, впоследствии ШГПИ им. Д. А. Фурманова, а в настоящее время работаю в должности профессора Шуйского педагогического университета, в недавнем прошлом имени Фурманова. В данном вузе работаю с 1978 года и по настоящее время. Эти десятилетия пролетели как один день, много событий разных произошло. Работал пять лет деканом факультета дошкольного воспитания, затем восемь лет - проректором заочного обучения. В 1979-1981 гг. был председателем месткома вуза. По итогам соцсоревнования между педвузами страны в 1980 году профсоюзный коллектив ШГПУ единственный раз в своей истории занял второй место в РСФСР и был премирован Дипломом и денежной суммой в 3000 руб. Деньги по тем временам большие. Кому и как они распределялись, не известно. В целом, ярких и необычных событий за это время не помню, а вернее, не знаю. За эти годы практический сменился состав сотрудников и преподавателей вуза. Определенную роль в моей судьбе в том времени сыграл ректор Александр Яковлевич Афанасьев. С ним я и другие выпускники физико-математического факультета выпуска 1964 года встретились на консультации по педагогике при подготовке к ГЭК. Его в то время назначили ректором Южно-Сахалинского пединститута. Наши встречи были официальными и кратковременными. Уже позже, когда у меня возникла проблема с поступлением в аспирантуру, то А.Я. Афанасьев от имени педвуза дал мне целевое направление в очную аспирантуру, так как из школы непосредственно это сделать было невозможно. Пока я учился, Александра Яковлевича перевели на работу в Шуйский пединститут ректором. Когда после окончания аспирантуры у меня возникло право на свободное трудоустройство, то судьба меня снова свела с Афанасьевым. Встреча наша проходила в московском метро, Он был на совещании ректоров в Москве и в перерыве по делам спешил из одного министерства в другое. Времени было в «обрез», сразу после объявления перерыва, мы очень быстро поспешили к метро. Беседа была краткой и очень деловой, так я оказался вместе с семьей в Шуе. Думал, отработаю положенные три года и уеду по своему желанию и выбору вуза в другой город, но эти три года растянулись на всю оставшуюся жизнь. Здесь оказались мой причал и мои друзья, я состоялся как специалист вузовской квалификации. Я буду неоригинальным, скажу, что при желании человек может реализовать себя и в большом, и в малом городе. Жизнь продолжается...

В настоящее время меня беспокоит и огорчает явная недооценка роли технологической подготовки и профессионального самоопределения учащихся в общеобразовательных школах страны, сокращение учебных часов на ОО «Технология» в Базисном учебном плане школы, исключение данного предмета из фундаментального ядра образования, реальное ухудшение материальной базы. Стараюсь не пропустить ни одной научно-практической конференции по технологии. Официальным лицам страны и региона пытаюсь донести перспективы развития технологического образования в школе и вузе. Этими проблемами я и занимаюсь в настоящее время.

Большая Журавка - Томари - Шуя
2010 г.

Сведения об авторе:

АРЕФЬЕВ ИВАН ПЕТРОВИЧ - профессор кафедры технологии и предпринимательства, доктор педагогических наук, профессор, академик Международной академии наук педагогического образования. Отличник народного просвещения РСФСР. Почетный профессор ШГПУ.

Родился 20 июля 1940 г. в с. Большая Журавка Аркадакского р-на Саратовской области.

В 1964 г. закончил Южно-Сахалинский государственный педагогический институт по специальности «математика, физика». После окончания института работал учителем физики и трудового обучения, а позже - зав. учебной частью и организатором по воспитательной работе в средней школе г. Томари Сахалинской области. В 1975 г. поступил в аспирантуру НИИ содержания и методов обучения АПН СССР, которую закончил в 1978 г. с успешной защитой кандидатской диссертации.

Работа в Шуйском государственном педагогическом институте / университете:

1978-1986 - старший преподаватель, затем доцент кафедры педагогики и психологии,

1979-1984 - декан факультета педагогики и психологии (дошкольной),

1986-1994 - проректор по заочному обучению,

1994-1997 - доцент кафедры основ производства и методики трудового обучения,

1997-2018 - профессор кафедры технологии и предпринимательства.

В 1997 г. защитил докторскую диссертацию на тему «Теория и методика подготовки учителя технологии к профориентационной работе». Осуществлял руководство подготовкой аспирантов по специальности 13.00.01 -общая педагогика, история педагогики и образования, 13.00.08 - Теория и история профессионального образования. Руководитель магистерской программы «Профессиональное образование». Имеет свыше 220 научных и учебно-методических работ, в том числе монографии «Основные проблемы и тенденции профориентации» (1989), «Теория и практика подготовки учителя технологии к профориентационной работе» (1997).

В настоящее время - на пенсии.

И.П. Арефьев на студенческой научной конференции ТФ. 14.04.2010 г.
Материал подготовлен Г.Е. Муравьёвой.
↩ НАЗАД
© 2022-2024, Шуйский филиал ИвГУ
Обратная связь: gemur@mail.ru (Муравьёва Галина Евгеньевна)
Сотрудники музея